История жизни венской проститутки, рассказанная ею самой   ::   Мутценбахер Жозефина

Он никак не мог совместить эти манипуляции и справиться с ними одновременно, и Мицци с тяжёлым вздохом посетовала:

– Жаль, он ещё совсем ничего не умеет!

Тогда Фердль, нетерпеливо переминавшийся рядом с ноги на ногу, завладел бугорками Мицци, сжимал их и целовал соскис такой страстью, что они снова высоко набухли, и тем самым взял на себя половину работы Франца. Франц же стал производить быстрые и равномерные толчки, что, безусловно, очень понравилось Мицци. Она стонала, причитала, причмокивала и поддавала бедрами высоко вверх, при этом говоря нам:

– Ах, как здорово, ах, как здорово, маленький хоботок такой хороший!

Едва она кончила, как Фердль с изготовленным к бою копьём наперевес, не выпуская при этом из рук грудь Мицци, сбоку перемахнул на кровать и устроился между ног Мицци, которая с жадностью приняла его. И Фердлю я тоже помогла правильно найти отверстие, и развлекалась тем, что держала пальцы на его мошонке, благодаря чему я каждый раз точно чувствовала, когда его «хобот» до конца проникал в Мицци.

Фердль сразу, чуть только первый раз заскользнул внутрь, возвестил со знанием дела:

– Совершенно так же, как у госпожи Райнталер.

И он показал себя таким проворным и умелым в «бурении, толкании и оттачивании», что кровать под обоими ходуном заходила, а Мицци начала громко и учащённо дышать. Когда же оба кончили, Анна и я тоже захотели получить свою долю. Мицци встала с постели смеющаяся и свежая, как будто ровным счётом ничего особенного не произошло. А между тем она трижды, один за другим, приняла в себя три разных хобота и выдержала настоящую трёпку, которая продолжалась, должно быть, не менее часа.