JК
Итальянский темперамент :: Лэнгтон Джоанна
Страница: 52 из 180Но Винченцо продолжал целовать ее с дикой, необузданной страстью, так что она даже почувствовала на губах вкус крови, и вдруг, когда он, преодолевая ее сопротивление, уже начал прокладывать языком дорогу к нежной внутренности ее рта, ее потряс болезненный разряд этого самого неконтролируемого желания, и она застонала, как угодившее в капкан раненое животное.
Когда Винченцо отпустил ее, перед глазами от недостатка воздуха все плыло, во всем теле, сотрясающемся от такого порыва чувств, ощущалась слабость, как будто ее только что сшиб автомобиль. Теперь она лежала поперек его колен на собственной постели. Длинные смуглые пальцы, казавшиеся особенно темными на фоне ее белой кожи, быстро расстегивали перламутровые пуговицы платья. В ужасе от этого зрелища она ухватилась своей маленькой рукой за его кисть, пытаясь остановить.
— Нет! — простонала она.
— Ты моя, — хрипло пробормотал Винченцо, крепко удерживая ее одной рукой, и легко выдернул другую руку из-под ее ладони. Он скользнул ею под разошедшиеся края платья и медленно провел по твердой выпуклости одной из ничем не прикрытых грудей.
Она так давно не испытывала столь интимного прикосновения, что от беспомощного возбуждения, вызванного этой лаской, даже стиснула зубы. Ее рука, ослабев, безвольно упала. Расстегнув платье, он обнажил гладкую белую плоть, которую так желал. С бесстыдным голодным стоном Винченцо начал ласкать пальцами твердый розовый сосок, наблюдая за тем, как тот набухает, словно распускающаяся почка.
Глаза Марши были закрыты.
Когда Винченцо отпустил ее, перед глазами от недостатка воздуха все плыло, во всем теле, сотрясающемся от такого порыва чувств, ощущалась слабость, как будто ее только что сшиб автомобиль. Теперь она лежала поперек его колен на собственной постели. Длинные смуглые пальцы, казавшиеся особенно темными на фоне ее белой кожи, быстро расстегивали перламутровые пуговицы платья. В ужасе от этого зрелища она ухватилась своей маленькой рукой за его кисть, пытаясь остановить.
— Нет! — простонала она.
— Ты моя, — хрипло пробормотал Винченцо, крепко удерживая ее одной рукой, и легко выдернул другую руку из-под ее ладони. Он скользнул ею под разошедшиеся края платья и медленно провел по твердой выпуклости одной из ничем не прикрытых грудей.
Она так давно не испытывала столь интимного прикосновения, что от беспомощного возбуждения, вызванного этой лаской, даже стиснула зубы. Ее рука, ослабев, безвольно упала. Расстегнув платье, он обнажил гладкую белую плоть, которую так желал. С бесстыдным голодным стоном Винченцо начал ласкать пальцами твердый розовый сосок, наблюдая за тем, как тот набухает, словно распускающаяся почка.
Глаза Марши были закрыты.