Избранник ворона   ::   Вересов Дмитрий

– Nil! – все чаще шипела она, – Cesse-la! Tiens en place!< Прекрати! Не вертись! (фр.) >

Он ненавидел французский язык, ненавидел Шарлоту, ненавидел бабушку. «Она же такая старая! – думал он, забившись в уголок. – Ей пятьдесят восемь лет! Ну почему она все никак не умрет?!»

Мама то пропадала в своей опере, то целыми днями лежала на тахте в звуконепроницаемой комнате, то вовсе исчезала на несколько недель. Это называлось «гастроли». Оттуда она всякий раз привозила сыну что-нибудь интересное – яркие, красивые игрушки, большие книжки с множеством цветных картинок и непонятным текстом, пушистые свитера и нарядные костюмчики, невиданные сласти – белый, как молоко, шоколад, плоские, почти прозрачные конфетки, которые так и таяли во рту, сочную жевательную резинку. Нилушка радовался подаркам и мечтал, чтобы мама уезжала почаще. И еще – чтобы самому поскорее вырасти и тоже поехать на гастроли, где делают столько всего замечательного.

Один раз мама взяла его с собой в оперу. Они долго ехали на трамвае, и это было интересно. Вышли у громадного красивого дома, но пошли не туда, где широкие ступеньки и много высоких стеклянных дверей, и большие-большие афиши с обеих сторон (на одной Нилушка, влекомый за руку озабоченной, опаздывающей мамой, успел с гордостью прочесть «з. а. РСФСР О.С.Баренцева»), а свернули за угол и нырнули в узкую, коричневую дверь с надписью «Служебный вход». За дверью на стуле сидела старая тетенька в берете и ловко перебирала спицами.