Энн в Саммерсайде   ::   Монтгомери Люси

С потолка свисала еще одна огромная люстра, над каминной полкой помещалось еще одно огромное, в золоченой раме зеркало, стол сверкал хрусталем и серебром, посуда была из старинного дербийского фарфора. Ужин, который подавала довольно мрачная на вид и необычайно древняя горничная, был обилен и необычайно вкусен. Молодой здоровый аппетит Энн воздал ему должное. Какое-то время мисс Минерва молчала, а Энн не осмеливалась вымолвить ни слова, опасаясь, что любое замечание откроет шлюз для нового потока семейных трагедий. В столовую вошел большой упитанный черный кот, сел рядом с мисс Минервой и хрипло мяукнул. Та налила в блюдечко сливок и поставила перед котом. Это действие каким-то образом придало ей человечности, и Энн немного освободилась от своего трепета перед последней представительницей рода Томгаллонов.

— Возьмите еще персиков, милочка. Вы ничего не ели — совсем ничего.

— Что вы, мисс Томгаллон, все так вкусно, и я…

— У Томгаллонов всегда можно было хорошо поесть, — самодовольно заявила мисс Минерва. — Моя тетка Софи пекла самый вкусный бисквитный торт, который я когда-нибудь пробовала. Отец не привечал только одного человека — свою сестру Мэри, потому что у нее был очень плохой аппетит. Съест, бывало, крошечный кусочек того-другого, и сыта. Отец считал это личным оскорблением, и он никогда не забывал обид. Например, он так и не простил моего брата Ричарда за то, что тот женился против его воли. Он выгнал его из дому и запретил когда-нибудь тут появляться.