Победителям не светит ничего (Не оставь меня, надежда)   ::   Словин Леонид

Обид тоже никому не прощал. Ни в Афгане, ни в Чечне. Ни здесь, в Москве. От такого можно ждать всего. Подвиг и преступление. Беззаконие и самопожертвование...

Пока Ловягин ходил за криминалистом, Чернышев, осмотрел стоявшую на столе посуду: пили на брудершафт, что ли ?!

На бокале, стоявшем у тарелки покойного Панадиса, остались следы губной помады.

" Стоп! Это еще что?!"

На дне бокала виднелись следы белого кристаллического по рошка, не успевшего раствориться.

" Клофелин?"

Было похоже, что Панадису перед случившимся подсыпали сильнодействующее средство, понижающее давление...

Труп обнаженного Панадиса, прикрытый до пояса простыней все еще находился в туалетной комнате. Его уложили на носилки.

Чернышев с трудом узнал щеголеватого холеного бизнесмена от медицины в синюшнем одутловатом обнаженном мужчине с узкой полоской усов на круглой физиономии.

Одежда убитого была сложена в пластиковый пакет. Сбоку же , на носилках, в другом полиэтиленовым пакете, лежали документы, обнаруженные в одежде. И отдельно удавка - аккуратно разрезанная, перед тем, как снять с трупа, и тщательно упакованная.

Глубокую странгуляционную борозду на шее жертвы еще надлежало описать... Судебно-медицинский эксперт - молоденькая женщина- врач в длинной шубе до пола - надиктовывала такому же молодому следователю прокуратуры свой раздел в протоколе осмотра трупа.

Вся прибывшая на место происшествия бригада была молодой.