Кирклендские услады   ::   Холт Виктория

Сэр Мэтью закрыл лицо рукой, и я слышала, как он шепчет:

— Сын мой… мой единственный сын…

В дверь постучали. На пороге стоял Уильям.

— Приехал доктор Смит, мадам, — обратился он к Руфи.

— Проводите его сюда, — распорядилась та.

Через несколько минут вошел доктор Смит. Его лицо светилось сочувствием. Он подошел прямо ко мне.

— Не могу выразить, как я огорчен, — проговорил он. — Меня беспокоит ваше состояние.

— Пожалуйста, не беспокойтесь, — ответила я. — Я пережила страшное потрясение, но со мной все будет в порядке. — И неожиданно для себя я истерически расхохоталась, что саму меня привело в ужас.

Доктор положил мне руку на плечо.

— На ночь я дам вам снотворное, — пообещал он. — Вам это необходимо. А когда проснетесь, горе уже отдалится от вас на целую ночь. На один шаг вы от него отойдете.

И вдруг тетя Сара громко и как-то сварливо заявила:

— Доктор, она не верит, что он покончил с собой.

— Ну, ну, — стал успокаивать ее доктор. — В это трудно поверить. Бедный Габриэль!

«Бедный Габриэль!» Эти слова эхом пронеслись по комнате, будто их подхватили остальные.

Я поймала себя на том, что смотрю на Саймона Редверза.

— Бедный Габриэль! — вздохнул он, и, когда встретился со мной взглядом, его глаза холодно блеснули.

Я почувствовала, что мне хочется закричать ему: «Вы считаете, что я к этому причастна? Габриэль был со мной счастливее, чем когда-либо в жизни! Он не уставал мне это повторять!» Но я промолчала.