Кирклендские услады   ::   Холт Виктория

Я по-прежнему жила в наших с Габриэлем комнатахи чувствовала себя там неспокойно.

Плохо спала, чего раньше со мной не бывало. Едва успев положить голову на подушку, погружалась в сон, но через несколько минут просыпалась, охваченная ужасом. Мне чудилось, будто меня кто-то зовет. Сначала я думала, что меня зовут на самом деле, и вставала посмотреть, кому я понадобилась. Но потом убедилась, что мне это снится. Стоило задремать, и я вновь просыпалась в испуге. Так продолжалось почти до самого утра. И я была настолько измучена, что действительно крепко засыпала.

Кошмар был всегда один и тот же: кто-то звал меня по имени. Иногда мне казалось, что это — голос Габриэля, зовущий: «Кэтрин!» В другой раз голос принадлежал отцу. «Кэтти!» — кричал он. Я сознавала, что мне это только снится, понимала, что во всем виновато потрясение, которое я пережила.

Внешне мне удавалось сохранять спокойствие, но душу мою терзали дурные предчувствия. Я не просто потеряла мужа. Ведь если согласиться с вердиктом, вынесенным при расследовании, что Габриэль действительно наложил на себя руки, то это могло означать только одно — по-настоящему я своего мужа не знала. Если бы Пятница был жив, я чувствовала бы себя лучше. Их единственных — его и Габриэля-я любила и, потеряв сразу обоих, переживала двойную трагедию.

В доме не было никого, с кем бы я могла сойтись поближе.