Кирклендские услады   ::   Холт Виктория

Я чувствовала, что сделала важное открытие, и радовалась, что согласилась пойти к жене викария.

— Если мы не хотим опоздать к ленчу, — сказала Руфь, — пора идти.

Мы попрощались с миссис Картрайт и отправились домой.

Я никак не могла начать разговор. В голове у меня стучала одна мысль: «Тот, кто пять лет назад изображал монаха в живых картинках, сохранил костюм до сих пор и воспользовался им, явившись ко мне среди ночи».

Но как узнать, кто был монахом в тех живых картинах? Вернее, кто из живущих в нашем доме? Наверное, только Руфь. Люк пять лет назад был слишком мал. Впрочем, почему?

Пять лет назад ему была двенадцать. И он высокий. Вполне мог сыграть роль монаха. Сэр Мэтью и тетушка Сара уже тогда были слишком стары. Значит, остаются Руфь и Люк.

— Миссис Картрайт рассказывала мне про живые картины, разыгранные в руинах. Вы в них участвовали?

— Плохо же вы знаете миссис Картрайт, если думаете, будто она позволит кому-то уклониться!

— А кого же вы играли?

— Жену короля — королеву Генриетту-Марию.

— Только ее и больше никого?

— Ну, это была одна из главных ролей.

— Я спросила потому, что, по словам миссис Картрайт, участников было немного и кое-кому пришлось играть по нескольку ролей.

— Это тем, кто исполнял маленькие роли.

— А Люк?

— О, Люк все время был на переднем плане. Без него ни одна сцена не обошлась.

Люк, подумала я. И ведь в ту ночь он появился на мой зов позже всех. У него было время снять рясу и надеть халат.