JК
Когда командует мужчина :: Линц Кэти
Страница: 210 из 226 — Полагаю, вы очень гордитесь тем, что сегодня тут сотворили, — добавила она голосом, глухим от ярости. И, повернувшись к Люку, сказала: — Ты тоже, думаю, гордишься собой. А я сыта всеми вами по горло. Кончено!
И не успели мужчины опомниться, как Хиллари стремительно выбежала из дома, хлопнув дверью.
Словно в унисон, морской пейзаж — свадебный подарок Люка — упал в гостиной со стены на пол, и стекло раскололось.
Секунду-другую Люк ошалело смотрел на треснувшее стекло, словно на зловещий знак, предвещавший грядущие беды. Затем, распахнув входную дверь, ринулся наружу, но увидел лишь задний бампер увозившей Хиллари машины.
Тупо глядя на опустевшую улицу. Люк почувствовал в себе пустоту. Словно в нем образовалась дыра, такая огромная, что через нее могла бы проехать и пятитонка. О Боже, он же любит Хиллари! Вот оно что, вот откуда эта сосущая боль, снедающая его теперь, когда она ушла, и то ощущение какой-то недосказанности, неловкости, которое тогда, прежде, преследовало его. Раньше он не хотел себе в этом сознаться, но теперь убегать от правды некуда. Только сейчас он наконец согласился признать, что всегда ее любил, даже тогда, когда был уверен, что полностью контролирует свои чувства, даже тогда, когда так логично и практично действовал, приказывая ей выйти за него замуж.
Но это свое великое открытие он сделал слишком поздно. Потому что Хиллари, видимо, уже не любит его. Он сам разрушил любовь, которую она питала к нему четыре года назад.
И не успели мужчины опомниться, как Хиллари стремительно выбежала из дома, хлопнув дверью.
Словно в унисон, морской пейзаж — свадебный подарок Люка — упал в гостиной со стены на пол, и стекло раскололось.
Секунду-другую Люк ошалело смотрел на треснувшее стекло, словно на зловещий знак, предвещавший грядущие беды. Затем, распахнув входную дверь, ринулся наружу, но увидел лишь задний бампер увозившей Хиллари машины.
Тупо глядя на опустевшую улицу. Люк почувствовал в себе пустоту. Словно в нем образовалась дыра, такая огромная, что через нее могла бы проехать и пятитонка. О Боже, он же любит Хиллари! Вот оно что, вот откуда эта сосущая боль, снедающая его теперь, когда она ушла, и то ощущение какой-то недосказанности, неловкости, которое тогда, прежде, преследовало его. Раньше он не хотел себе в этом сознаться, но теперь убегать от правды некуда. Только сейчас он наконец согласился признать, что всегда ее любил, даже тогда, когда был уверен, что полностью контролирует свои чувства, даже тогда, когда так логично и практично действовал, приказывая ей выйти за него замуж.
Но это свое великое открытие он сделал слишком поздно. Потому что Хиллари, видимо, уже не любит его. Он сам разрушил любовь, которую она питала к нему четыре года назад.