JК
Когда мы встретимся вновь :: Александер Виктория
Страница: 27 из 307– Я разделяю твои чувства, но это не изменит ситуацию, не поможет нам.
– Надо было воевать до конца! – выкрикнул Дмитрий и тут же замялся. В его глазах застыла боль. – Простите, ваше высочество, я хотел...
– Я знаю. И я не виню тебя, – сказал Алексей, тяжело вздохнув. – Я тоже сожалею и буду сожалеть до конца своих дней, что мы не защитили свою независимость.
– До конца своих дней, ваше высочество? – спросил Роман тихим, но взволнованным голосом.
Роман был дипломатом, а Дмитрий – воином. И только Роман из них отлично понимал, какой выбор сделан Алексеем, какую цену он заплатил. В те дни, когда умирал отец принца, и до того, как Алексей должен был стать королем, Россия заявила о своем намерении аннексировать Авалонию. Представитель русского царя предложил наследнику выбор, на какой не смог бы согласиться ни один из тех, кто готовился управлять страной и служить своему народу. Алексей мог бы быть коронован, но тогда бы он стал всего лишь фигурой для церемониальных событий, марионеткой, символом страны, которой уже нет.
Алексей мог бы выбрать изгнание, оставить Авалонию навсегда, отречься от всего, даже от трона.
– Вот так, до настоящего конца, – промолвил он, скорее для себя самого.
А его младший брат Николай жаждал решительного сопротивления, настоящей борьбы до последнего солдата. Алексею пришлось отослать брата подальше от родины, для его же безопасности. Уж слишком Николай был молод и горяч! Его не научили сдерживать свои порывы, терпеть и заботиться о своем народе.
– Надо было воевать до конца! – выкрикнул Дмитрий и тут же замялся. В его глазах застыла боль. – Простите, ваше высочество, я хотел...
– Я знаю. И я не виню тебя, – сказал Алексей, тяжело вздохнув. – Я тоже сожалею и буду сожалеть до конца своих дней, что мы не защитили свою независимость.
– До конца своих дней, ваше высочество? – спросил Роман тихим, но взволнованным голосом.
Роман был дипломатом, а Дмитрий – воином. И только Роман из них отлично понимал, какой выбор сделан Алексеем, какую цену он заплатил. В те дни, когда умирал отец принца, и до того, как Алексей должен был стать королем, Россия заявила о своем намерении аннексировать Авалонию. Представитель русского царя предложил наследнику выбор, на какой не смог бы согласиться ни один из тех, кто готовился управлять страной и служить своему народу. Алексей мог бы быть коронован, но тогда бы он стал всего лишь фигурой для церемониальных событий, марионеткой, символом страны, которой уже нет.
Алексей мог бы выбрать изгнание, оставить Авалонию навсегда, отречься от всего, даже от трона.
– Вот так, до настоящего конца, – промолвил он, скорее для себя самого.
А его младший брат Николай жаждал решительного сопротивления, настоящей борьбы до последнего солдата. Алексею пришлось отослать брата подальше от родины, для его же безопасности. Уж слишком Николай был молод и горяч! Его не научили сдерживать свои порывы, терпеть и заботиться о своем народе.