Королева Кастильская   ::   Холт Виктория

Бернардин будет стоять перед ним, улыбаясь ленивой циничной улыбкой, словно напоминая могущественному брату, что тот не всегда жил согласно своим незыблемым суровым принципам.

Хименес и впрямь сделал исключение. Он взял Бернардина к себе в дом на доходную должность управляющего.

И в чем же выразилась благодарность Бернардина? Попадая во всяческие неприятности, он выпутывался из них, злорадно напоминая любому, кто доискивался справедливости: «Я – брат архиепископа Толедского! Он весьма благоволит ко мне. Если вы осмелитесь пожаловаться, я вас уничтожу».

– И это мой брат! Какой позор! – воскликнул Хименес. – Ведь у других именно поблажки родне я считаю самым предосудительным!

Как же ему поступить с братом? Сослать в монастырь? Так Бернардин начнет там жаловаться на него, и его с радостью поддержат враги архиепископа. А уж кого-кого, а врагов у него немало.

Не оставалось ничего иного, кроме как заточить Бернардина в тюрьму. А как же быть со своей совестью, которая постоянно станет напоминать: «Твой родной брат… в тюрьме!» – говорил он себе, и тут же отвечал: «Да, он заслуживает подобной участи». «Твой родной брат! О, это всего лишь маленький Бернардин, который всегда любил победокурить!» – звучало в его ушах.

Поэтому он вытащил Бернардина из тюрьмы и снова взял его управляющим. Он строго поговорил с братом, умоляя его вести добродетельный образ жизни.

И что же? Наверное, Бернардин никогда не исправится.