Коршун и горлица (Орел и голубка)   ::   Фэйзер Джейн

— Вообще-то нет, — сказала Сарита, — мы об этом не говорили.

— Тогда ложись обратно в постель. Ты не можешь делать ничего без его позволения.

— О, какие глупости, — сказала она, — я уже совершенно здорова, только немного слаба из-за всех этих лекарств, которыми меня пичкали, чтобы вызвать рвоту.

Она взяла его руку и сжала пальцы. Об этом ужасном времени она мало, что помнила, но то, что рядом с ней был Абул, сознавала прекрасно. Когда она дрейфовала на волнах смерти, отказавшись бороться с ней, потому что ей легче было отдаться боли и слабости, нежели сражаться с ними, Абул сумел каким-то образом проникнуть в ее тело. Она так и не поняла, как ему удалось это сделать, но он заставил ее открыть глаза и пока смотрела на него, слился с ней. Он отогнал те пронзительные черные тени, что притягивали ее, вынес на свет, и заставил остаться там, как бы сковав ее невидимыми, но нерушимыми цепями.

Абул пожал ей руку в ответ и взбил подушки, а после лег рядом на диван. Прошла всего неделя с самого длинного дня в его жизни.

Сначала он думал, что пастилки не помогут Сарите. Она долго лежала совершенно неподвижно, и врач сказал, что если ее организм не будет бороться, то антидот не поможет. Объятый отчаянием, Абул стал говорить с ней сердито и решительно, и для еще большей убедительности потряс ее за хрупкие плечи. Он говорил ей, чтобы она открыла и не сводила с него глаза, что у него хватит сил на них обоих. В ее глазах появилась искра понимания и взгляд задержался на нем.