Коршун и горлица (Орел и голубка)   ::   Фэйзер Джейн

Должно быть, я порвала платье, когда выбиралась из повозки, — подумала Сарита, выхватывая одежду из рук девушки.

— Так я и постираю. И не зовите меня госпожой.

Меня зовут Сарита, — она бережно положила одежду на стол.

— Но мы ведь ваши служанки, — тихо сказала Зулема, — пожалуйста, примите ванну.

— Но только недолго, — твердо заявила Сарита, ступая в воду, — а если вы собираетесь прислуживать мне, пока я буду здесь, то настаиваю на том, чтоб вы звали меня по имени.

Она окунулась в воду и тихонько застонала от удовольствия.

Зулема склонилась над Саритой, выливая ей на голову воду. Сарита прикрыла глаза от удовольствия — никогда раньше ей вот так не мыли волосы. В жизни она мылась обычно в ручьях и реках, используя грубое мыло, которое мать делала из топленого животного жира. Зимой же она мылась редко, подогревая для этого воду на огне. Роскошная ванна еще больше усилила в ней ощущение нереальности происходящего и она подумала о том, что еще неизвестно, где бы она оказалась сейчас, если бы ее не нашел Мули Абул Хассан… вероятно, в каких-нибудь грязных кварталах Гранады…

— Почему вы говорите, что пробудете здесь недолго? — спросила Кадига. Она подняла ступню Сариты и в ужасе воскликнула:

— Аллах! Посмотрите только на свои бедные ножки!

— А что с ними? — Сарита в тревоге уставилась на свои ноги. По ее мнению, все с ними было в порядке.

— Но они такие жесткие, — сказала Кадига, — только потрогай, Зулема. Они как гладильные доски.