JК
Кречет. Книга III :: Бенцони Жюльетта
Страница: 6 из 400Резковскочив, он схватил тюремщика за куртку и стал так его трясти, что тяжелая связка ключей на его поясе (иногда для одного замка требовалось четыре или пять ключей) зазвенела, а зубы несчастного Гийо застучали от страха.
— Будешь мне отвечать, негодяй?! — вскричал шевалье. — Я хочу знать час своей смерти!
— Я… я, сударь, верьте, с радостью бы вам сказал, но я ничего не знаю, клянусь, ничего не знаю!
— Это правда?
— Истинная правда! Вам надо было это спросить у господина коменданта, когда он вас принимал, а не нападать на бедного сторожа…
— Когда он меня принимал?..
Брезгливо отряхнув руки. Жиль отпустил Гийо и тут же забыл о нем. За окном, из-за толщины стен больше похожим на отверстие туннеля, догорал закат. Жиль смотрел на него, пытаясь собрать разбегающиеся мысли.
Исчезновение Жюдит настолько потрясло Жиля, что все последующие события почти не остались в его памяти. Он помнил момент ареста, залитое слезами доброе лицо мадемуазель Маржон… А дальше… Дальше давящий мрак наглухо закрытой кареты, которую сильные лошади крупной рысью уносили в вечную ночь — в королевскую крепость Бастилию.
Видел ли он тогда кого-нибудь? Долго память отказывалась служить ему. Наконец из ее глубины выплыло красное лицо, шляпа с золотым галуном, желтые зубы, мерзкая улыбка и скрипучий голос, поздравляющий с благополучным прибытием в тюрьму.
— Будешь мне отвечать, негодяй?! — вскричал шевалье. — Я хочу знать час своей смерти!
— Я… я, сударь, верьте, с радостью бы вам сказал, но я ничего не знаю, клянусь, ничего не знаю!
— Это правда?
— Истинная правда! Вам надо было это спросить у господина коменданта, когда он вас принимал, а не нападать на бедного сторожа…
— Когда он меня принимал?..
Брезгливо отряхнув руки. Жиль отпустил Гийо и тут же забыл о нем. За окном, из-за толщины стен больше похожим на отверстие туннеля, догорал закат. Жиль смотрел на него, пытаясь собрать разбегающиеся мысли.
Исчезновение Жюдит настолько потрясло Жиля, что все последующие события почти не остались в его памяти. Он помнил момент ареста, залитое слезами доброе лицо мадемуазель Маржон… А дальше… Дальше давящий мрак наглухо закрытой кареты, которую сильные лошади крупной рысью уносили в вечную ночь — в королевскую крепость Бастилию.
Видел ли он тогда кого-нибудь? Долго память отказывалась служить ему. Наконец из ее глубины выплыло красное лицо, шляпа с золотым галуном, желтые зубы, мерзкая улыбка и скрипучий голос, поздравляющий с благополучным прибытием в тюрьму.