JК
Крепостная навсегда :: Езерская Елена
Страница: 88 из 215А мы поймаем его — и на слове, и на деле. Обещаю вам!
— Благословен Бог наш едино и присно и во веки веков… — пробасил отец Павел.
— Аллилуйя! — запел хор корфовских крепостных.
— Аллилуйя! Аллилуйя! Помилуй раба своего… Помилуй раба своего… Имя твое Аллилуйя. Помилуй мя. Во саду любящих имя твое. Аллилуйя. Аллилуйя!..
Но неожиданно к хору голосов присоединился еще один — надтреснутый, ведьмачий.
— Бедный мой мальчик.., один ты остался…
Присутствующие в церкви разом обернулись на этот голос. В церковь вошла Сычиха. Она выглядела ужасно — волосы, растрепаны, глаз безумный, речь бессвязная.
— Убирайся вон! Немедленно! — страшно закричал Владимир, бросаясь на Сычиху с кулаками, но остановился, словно завороженный ею.
— Что уставились? — Сычиха обвела собравшихся взглядом. — Прощаться пришли? Или злобу тешить?
— Батюшка! — Владимир очнулся и кинулся к отцу Павлу, который в растерянности замер с кадилом у гроба. — Эта женщина не должна здесь находиться! Своим присутствием она оскверняет святое место! Сделайте что-нибудь! Уйди, подлая, слышишь, уйди!
— Никуда я не уйду, — грозно сказала Сычиха.
— Хорошо! Тогда уйду я!
— Володя, ты в своем уме? — Репнин попытался остановить его. — Ты не можешь сейчас уйти!
— Оставь меня! — Корф вырвался из его рук и выбежал из церкви.
Сычиха проводила его с недоброй улыбкой и затем подошла к гробу барона.
— Благословен Бог наш едино и присно и во веки веков… — пробасил отец Павел.
— Аллилуйя! — запел хор корфовских крепостных.
— Аллилуйя! Аллилуйя! Помилуй раба своего… Помилуй раба своего… Имя твое Аллилуйя. Помилуй мя. Во саду любящих имя твое. Аллилуйя. Аллилуйя!..
Но неожиданно к хору голосов присоединился еще один — надтреснутый, ведьмачий.
— Бедный мой мальчик.., один ты остался…
Присутствующие в церкви разом обернулись на этот голос. В церковь вошла Сычиха. Она выглядела ужасно — волосы, растрепаны, глаз безумный, речь бессвязная.
— Убирайся вон! Немедленно! — страшно закричал Владимир, бросаясь на Сычиху с кулаками, но остановился, словно завороженный ею.
— Что уставились? — Сычиха обвела собравшихся взглядом. — Прощаться пришли? Или злобу тешить?
— Батюшка! — Владимир очнулся и кинулся к отцу Павлу, который в растерянности замер с кадилом у гроба. — Эта женщина не должна здесь находиться! Своим присутствием она оскверняет святое место! Сделайте что-нибудь! Уйди, подлая, слышишь, уйди!
— Никуда я не уйду, — грозно сказала Сычиха.
— Хорошо! Тогда уйду я!
— Володя, ты в своем уме? — Репнин попытался остановить его. — Ты не можешь сейчас уйти!
— Оставь меня! — Корф вырвался из его рук и выбежал из церкви.
Сычиха проводила его с недоброй улыбкой и затем подошла к гробу барона.