JК
Кровавая луна :: Бэнис Виктор Дж.
Страница: 147 из 213Я тогда спала, а ко мне приходили и что-то смотрели и бабушка, и папа, и Мария. Бабушка меня все целовала, а я не могла проснуться. А когда я потом проснулась, они мне рассказали, что мамы больше нет...
Девочка с трудом договорила последние слова и разразилась слезами.
— Моя бедняжка! — воскликнула Джинни, порывисто обнимая плачущую девочку. — Зайка, прости меня, пожалуйста... Я вовсе не хотела тебя так расстроить. Прошу тебя, прости меня. Мы больше никогда-никогда не будем об этом вспоминать.
Джинни с облегчением увидела, как природный оптимизм и жизнерадостность детской натуры быстро берет верх над печалью. Через минуту Варда совсем по-взрослому подмигнула Джинни и, ударив ладошкой по плечу, сказала:
— Мама всегда говорила, что я еще совсем дитя.
— Я вовсе не считаю, что ты дитя, — сказала Джинни. — Я бы сказала, что ты прекрасная молодая дама.
— Я так рада, что ты к нам приехала, — сказала Варда, прижимаясь к плечу Джинни. — Я молилась даже, чтобы ты приехала и мне не было так одиноко.
Теперь настала очередь Джинни сдерживать слезы.
Первое, что резануло по глазам, когда Джинни вошла в свою комнату часом позже, было зеркало, разбитое вдребезги. Его повесил Рэй, и каждый день, приготовившись защищать свое право на кусочек уюта, Джинни ожидала, что кто-нибудь из членов семьи поднимет этот вопрос, но никто не говорил ни слова. И вот теперь зеркало было разбито на множество осколков, которые разбрасывали тысячи искр, преломляя солнечные лучи, падающие из окна на пол.
Девочка с трудом договорила последние слова и разразилась слезами.
— Моя бедняжка! — воскликнула Джинни, порывисто обнимая плачущую девочку. — Зайка, прости меня, пожалуйста... Я вовсе не хотела тебя так расстроить. Прошу тебя, прости меня. Мы больше никогда-никогда не будем об этом вспоминать.
Джинни с облегчением увидела, как природный оптимизм и жизнерадостность детской натуры быстро берет верх над печалью. Через минуту Варда совсем по-взрослому подмигнула Джинни и, ударив ладошкой по плечу, сказала:
— Мама всегда говорила, что я еще совсем дитя.
— Я вовсе не считаю, что ты дитя, — сказала Джинни. — Я бы сказала, что ты прекрасная молодая дама.
— Я так рада, что ты к нам приехала, — сказала Варда, прижимаясь к плечу Джинни. — Я молилась даже, чтобы ты приехала и мне не было так одиноко.
Теперь настала очередь Джинни сдерживать слезы.
Первое, что резануло по глазам, когда Джинни вошла в свою комнату часом позже, было зеркало, разбитое вдребезги. Его повесил Рэй, и каждый день, приготовившись защищать свое право на кусочек уюта, Джинни ожидала, что кто-нибудь из членов семьи поднимет этот вопрос, но никто не говорил ни слова. И вот теперь зеркало было разбито на множество осколков, которые разбрасывали тысячи искр, преломляя солнечные лучи, падающие из окна на пол.