JК
Куда падал дождь :: Мэйджер Энн
Страница: 8 из 209Мускулистое, собравшееся в тугой комок тело Джонни рванулось вперед прежде, чем он успел сообразить, что делает. Костяшки пальцев коснулись грубого дерева двери. И он отдернул кулак.
Она снова вскрикнула.
В мозгу у него что-то вспыхнуло, и бешеная, неудержимая ярость уличного хулигана охватила его. Молниеносным ударом тяжелого каблука он вышиб дверь.
Лейси осела на пол, из глаз от удара – первого в жизни! – хлынули слезы, которые заволокли все вокруг туманом. Отец никогда прежде не бил ее, но сейчас он просто взбесился. Одна мысль о том, как последнее время стали поглядывать на нее парни, приводила его в неистовство. Лоб у Лейси зудел, а левый глаз, наверно, заплывет, и появится синяк, так что он не позволит ей пару дней ходить в школу, и никто ничего не узнает.
Пальцы ее беспомощно теребили грязную обивку отцовского кресла, за которым она спряталась, чувствуя холод в животе – не столько от поднятого кулака отца, сколько от чудовищной пьяной ненависти, горящей в его глазах.
Эта ненависть, знала Лейси, всегда была в его глазах: с того самого дня, как сбежала ее красивая нежная мать – вот уже два года. И как бы ни вела себя Лейси, какой бы хорошей она ни была, а она была хорошей, как бы хорошо ни училась в школе, а она была первой ученицей в старшем классе, отец ею не гордился. Он даже не соизволил явиться в прошлом году в школу на спектакль, где она играла главную роль.
О, мамочка, почему ты меня не взяла с собой? Каждый вечер подушка Лейси была мокрой от слез, и она засыпала, всхлипывая и повторяя эти слова.
Она снова вскрикнула.
В мозгу у него что-то вспыхнуло, и бешеная, неудержимая ярость уличного хулигана охватила его. Молниеносным ударом тяжелого каблука он вышиб дверь.
Лейси осела на пол, из глаз от удара – первого в жизни! – хлынули слезы, которые заволокли все вокруг туманом. Отец никогда прежде не бил ее, но сейчас он просто взбесился. Одна мысль о том, как последнее время стали поглядывать на нее парни, приводила его в неистовство. Лоб у Лейси зудел, а левый глаз, наверно, заплывет, и появится синяк, так что он не позволит ей пару дней ходить в школу, и никто ничего не узнает.
Пальцы ее беспомощно теребили грязную обивку отцовского кресла, за которым она спряталась, чувствуя холод в животе – не столько от поднятого кулака отца, сколько от чудовищной пьяной ненависти, горящей в его глазах.
Эта ненависть, знала Лейси, всегда была в его глазах: с того самого дня, как сбежала ее красивая нежная мать – вот уже два года. И как бы ни вела себя Лейси, какой бы хорошей она ни была, а она была хорошей, как бы хорошо ни училась в школе, а она была первой ученицей в старшем классе, отец ею не гордился. Он даже не соизволил явиться в прошлом году в школу на спектакль, где она играла главную роль.
О, мамочка, почему ты меня не взяла с собой? Каждый вечер подушка Лейси была мокрой от слез, и она засыпала, всхлипывая и повторяя эти слова.