Кузина королевы   ::   Бишоп Шейла

Он просиживал ночи напролет, сочиняя сонеты, которые посылал потом Пенелопе через Фулка Гревилля. Они были безупречны – даже в худшие свои времена Филипп не опускался до посредственности, – но настолько насыщены отчаянием и жалостью к самому себе, что Пенелопа едва могла заставить себя их прочесть.

– Разве я могла поступить иначе? – спрашивала она у своей сестры Дороти.

– Пенелопа, милая, ты у меня такая хорошая – терпеть не могу, когда тебе плохо. А что касается этого искусно рифмованного безумия – может, ему становится легче оттого, что он пишет эти сонеты, но тебе-то от них только тяжелее.

– Может быть, и так, но, по крайней мере, у него есть это утешение. Я не стану отказывать ему в нем из-за того, что у меня его нет.

Но всего через неделю она обнаружила то, что могло стать ее утешением, – она поняла, что ждет ребенка. Это оказалось большой неожиданностью для нее – ведь последние несколько месяцев ее мысли были заняты совсем другим. Пенелопа ожила. Она не собиралась сокрушаться о том, что его отцом был нелюбимый человек. Она стала надеяться, что ее сын – или дочь – будет настоящим Деверо, похожим на ее брата Робина. О чем еще может мечтать будущая мать?

Однажды вечером, когда она уже собиралась подняться к себе в спальню, Джейн Багот сказала ей, что во дворе перед домом собралась компания певцов.

– Певцов? Как странно... Сегодня какой-то праздник?

– Нет. – Служанка помолчала. – Это мистер Сидни, миледи.