JК
Леди и авантюрист :: Карлайл Лиз
Страница: 62 из 504В конце концов, он бросил предложения по укреплению уголовного законодательства в верхний ящик стола, со стуком его задвинул и с громким топотом стремительно промчался вниз по двум лестничным пролетам, выскочив в заполненный суетой весенний солнечный день.
В глубине души де Роуэн прекрасно знал, что именно повлекло его на шумные улицы Вестминстера. Он сознавал свою вину. Сегодня утром он нанес глубокую, причем обдуманную обиду. Нет, в отношении себя он вовсе не обманывался. Ему хорошо известно, что многие считали его бесчувственным и грубым, и нельзя сказать, что такие обвинения беспочвенны. Он не уставал повторять, что сама по себе его работа требует определенного бессердечия. Но сегодня утром он вел себя гораздо бессердечнее. Такого за ним раньше не водилось.
Не замечая ничего вокруг, де Роуэн проталкивался через утреннюю толчею лондонских улиц. На сенном рынке, уже забитом подводами и повозками, с которых выгружались доставленные товары, пахло вперемешку горячими мясными пирожками и лошадиным навозом. Вдоль мостовой, расталкивая друг друга, спешили по своим делам клерки и торговцы. То там, то тут знакомые уличные подметальщики и лавочники весело здоровались с де Роуэном, который всякий раз вежливо притрагивался рукой к полям шляпы и продолжал свой путь. Неподалеку от Риджент-серкус он прошел мимо своей излюбленной кофейни, однако на сей раз дразнящий аромат свежезаваренного кофе его не соблазнил. На следующем углу он задержался.
В глубине души де Роуэн прекрасно знал, что именно повлекло его на шумные улицы Вестминстера. Он сознавал свою вину. Сегодня утром он нанес глубокую, причем обдуманную обиду. Нет, в отношении себя он вовсе не обманывался. Ему хорошо известно, что многие считали его бесчувственным и грубым, и нельзя сказать, что такие обвинения беспочвенны. Он не уставал повторять, что сама по себе его работа требует определенного бессердечия. Но сегодня утром он вел себя гораздо бессердечнее. Такого за ним раньше не водилось.
Не замечая ничего вокруг, де Роуэн проталкивался через утреннюю толчею лондонских улиц. На сенном рынке, уже забитом подводами и повозками, с которых выгружались доставленные товары, пахло вперемешку горячими мясными пирожками и лошадиным навозом. Вдоль мостовой, расталкивая друг друга, спешили по своим делам клерки и торговцы. То там, то тут знакомые уличные подметальщики и лавочники весело здоровались с де Роуэном, который всякий раз вежливо притрагивался рукой к полям шляпы и продолжал свой путь. Неподалеку от Риджент-серкус он прошел мимо своей излюбленной кофейни, однако на сей раз дразнящий аромат свежезаваренного кофе его не соблазнил. На следующем углу он задержался.