JК
Лепестки на воде :: Вудивисс Кэтлин
Страница: 6 из 565Некогда ее зеленая бархатная амазонка вызывала завистливые взгляды избалованных дочерей богатых аристократов (тех самых, что безутешно оплакивали ее помолвку с самым привлекательным богатым холостяком Лондона). Ее нынешний вид стал бы причиной злорадного смеха тех же девиц.
Шимейн горестно вздохнула. Знакомая до ареста только с беззаботной, легкой жизнью, она растерялась, безо всяких причин брошенная в грязную тюрьму, где отверженные встречали ненависть, насилие и безысходность.
— Благородной леди и вправду весьма неудобно пускаться в плавание без горничных и портних. — В ее тоне сквозила ирония. — Слугам, с которыми я имела дело в последнее время, недоставало представления об истинной преданности и долге.
Так и не сумев определить, где в словах Шимейн скрыто оскорбление, Поттс тем не менее исполнился подозрений. Правильная, вежливая речь Шимейн вызывала у матроса смутное чувство неловкости за собственный язык, особенно потому, что он еще в ранней юности сбежал из дома, где мать-вдова всеми силами оберегала его от пагубного влияния уличных беспризорников.
Стиснув массивным кулаком цепь, свисающую между закованными в браслеты запястьями Шимейн, Поттс резко рванул ее к себе. Широкое, заросшее щетиной лицо мучителя и красный, циклопический глаз оказались совсем рядом. Но даже после стольких мытарств девушка наотрез отказалась дать матросу то, о чем он мечтал, — неоспоримое чувство превосходства.
— Слушай, ты, ирландская сука! — прохрипел он, дергая цепь.
Шимейн горестно вздохнула. Знакомая до ареста только с беззаботной, легкой жизнью, она растерялась, безо всяких причин брошенная в грязную тюрьму, где отверженные встречали ненависть, насилие и безысходность.
— Благородной леди и вправду весьма неудобно пускаться в плавание без горничных и портних. — В ее тоне сквозила ирония. — Слугам, с которыми я имела дело в последнее время, недоставало представления об истинной преданности и долге.
Так и не сумев определить, где в словах Шимейн скрыто оскорбление, Поттс тем не менее исполнился подозрений. Правильная, вежливая речь Шимейн вызывала у матроса смутное чувство неловкости за собственный язык, особенно потому, что он еще в ранней юности сбежал из дома, где мать-вдова всеми силами оберегала его от пагубного влияния уличных беспризорников.
Стиснув массивным кулаком цепь, свисающую между закованными в браслеты запястьями Шимейн, Поттс резко рванул ее к себе. Широкое, заросшее щетиной лицо мучителя и красный, циклопический глаз оказались совсем рядом. Но даже после стольких мытарств девушка наотрез отказалась дать матросу то, о чем он мечтал, — неоспоримое чувство превосходства.
— Слушай, ты, ирландская сука! — прохрипел он, дергая цепь.