Летим в Лас-Вегас!   ::   Джонс Белинда

– Но, признайся, в глубине души колеблешься?

– Иззи, ты меня знаешь! Стой яперед алтарем с Бандерасом, я бы и тогда колебалась!

Проведя полчаса в маникюрном кабинете и еще час в парикмахерской (к концу этого часа я думала, что возненавижу шампуни и фены на всю жизнь!), возвращаемся в отель. Мама с Амандой ахают над нашими завивками: Иззи превратилась в этакую кудрявую сексапильную кошечку в духе шестидесятых, у меня же все зачесано наверх и взбито в ультрасовременном стиле, как у моей любимой Одри Хепберн в «Завтраке у Тиффани» (по крайней мере, так мне сказала парикмахерша). Колин при виде моей прически выражает бурный восторг и заявляет, что я напоминаю ему одного «чертовски симпатичного» победителя на конкурсе бальных танцев. Дабы развеять это ложное впечатление, я поспешно переодеваюсь в белый брючный костюм и влезаю в туфли на шпильках.

Иззи уходит к себе переодеваться – и пропадает. Чтобы выманить ее из берлоги, Колин звучно раскупоривает бутылку шампанского.

– Подождите! – вопит Иззи из спальни. – Подождите, не пейте без меня!

Через несколько секунд, она появляется в проеме, залитая солнечным светом. На ней белоснежное мини-платье без рукавов, сплошь усеянное блестками и жемчужинками. На загорелых ногах – кожаные белые сапожки на высоких каблуках. Диадема вместо традиционной вуали украшена белым плюмажем танцовщицы; на глазах – пятисантиметровые фальшивые ресницы.