Страница:
102 из 617
— Вы отдаете себе отчет в том, что, женившись на мне, вы подвергнете свою жизнь серьезнейшей опасности?
Ответом ей было долгое молчание.
— Неужели вы думаете, что я боюсь? — наконец сказал Шеридан.
— Нет! — воскликнула Олимпия, повернувшись лицом к нему. — Это я боюсь! Я трусиха, я страшная, подлая, последняя трусиха! Я живу всю свою жизнь, дрожа от страха, и мечтаю о любой доле — доле крестьянки, молочницы, — лишь бы не быть тем, чем являюсь я! Я не могу выйти замуж ни за вас, ни за кого-либо другого из чувства самосохранения, из чувства страха за свою жизнь. Это было бы так подло с моей стороны, так эгоистично! Я не могу уклоняться от долга перед своим народом и делом свободы, не могу перекладывать всю ответственность со своих плеч на ваши, подвергая еще одну жизнь смертельной опасности…
Шеридан видел, как побледнела Олимпия от терзавшей ее душевной муки и чувства стыда за свою столь взволнованную тираду. Он улыбнулся и тряхнул головой.
— Вы успокоили меня. Я уже начинал опасаться, что сделал предложение холодной, бесчувственной женщине, которую ничто не может вывести из себя.
— Вы опять смеетесь надо мной, — простонала она. — Как вы можете? Вы предлагаете мне свою защиту, сэр Шеридан, и не знаете, с какой легкостью я могла бы согласиться принять ее! Но как долго вы сумеете выстоять, оказавшись на пути моего дяди? Он настоящее чудовище, уверяю вас.
|< Пред. 100 101 102 103 104 След. >|