Летучие образы   ::   Адлер Элизабет

Она очень любила с фотокамерой вруках подглядывать за жизнью людей, открывая их чувства.

Брахман продолжал одобрительно смотреть на нее, попутно отмечая нежность ее бледной кожи на фоне копны рыжих волос, блестевших, как медь на солнце, ее бледно-серые глаза с темно-бронзовыми ресницами. Он заметил, что она была стройной, а ее крупные руки с длинными пальцами выражали уверенность и умение, даже когда спокойно лежали на столе. Он отметил и ее старый серый свитер, и застиранные джинсы, и старые кожаные кроссовки, и отсутствие косметики на лице.

– Ваше лицо открыто, как и ваша душа, – улыбаясь, сказал он. – Вы сознались во всех своих грехах, юная Даная.

Потом, отвернувшись от нее, он попросил счет, а Даная почувствовала себя виноватой, потому что на самом деле рассказала Брахману далеко не все.

Она не рассказала ему, что хотела стать лучше – более знаменитым, более великим фотографом, чем он. Она не призналась ему, что ее снедали честолюбивые мечты, что она во что бы то ни стало решила «прорваться».

Еще она не рассказала ему, что, глядя на удачный снимок, в котором ей удалось поймать что-то сокровенное в глазах ее объекта, будь то выражение беззащитности или страх перед фотокамерой, которая могла обнажить то, что могло погубить их собственное представление о себе, она всегда испытывала чувство власти над людьми. И она наслаждалась этим чувством.

Брахман дружески обнял ее за плечи, когда они шли к студии прохладной ночью.