JК
Любовь и Рим :: Бекитт Лора
Страница: 574 из 598Он же видел погребальный костер, а это действует сильнее, чем все убеждения. К несчастью, мы не научили своих детей верить в богов. Почитать – да, но не более. Я и сама разучилась. Иду в храм, склоняюсь перед домашним алтарем и… ничего не чувствую. Совсем ничего. А перед глазами – лицо Луция, при жизни и…
– Децим уехал? – быстро перебила Юлия, взяв ее под руку.
– Да. Веллея еще слаба.
– Что он сказал тебе? Пытался утешить? Ливия передернула плечами:
– Нет… Он был ошеломлен, как и все, кто нас знает. Никому не известна правда!
– Ливия, ты не виновата! Боги не оставили Луцию выбора. У него было больное сердце.
– Не боги, а я. Я сделала так, что у него не оказалось иного выхода, кроме как умереть. Он просто не смог бы с этим жить. И теперь я думаю, что тоже не сумею… существовать с тем, что совершила.
– Нет, – спокойно сказала Юлия, – ты должна. Слишком многие нуждаются в тебе. Ты сильная, ты справишься.
Ливия подняла глаза на подругу, и Юлия увидела ее прежний, «живой» взгляд. И еще – странную, жесткую, беспощадную усмешку.
– Люди, которые кажутся нам сильными, нередко просто черствы, равнодушны, нечутки к чужой боли.
Они в молчании дошли до портика Помпея и повернули обратно.
– Ты расскажешь сыну правду? – вдруг спросила Юлия.
– Нет, – ответила Ливия, просто и сразу, как будто только и ждала такого вопроса – Он никогда не примет другого отца.
– Децим уехал? – быстро перебила Юлия, взяв ее под руку.
– Да. Веллея еще слаба.
– Что он сказал тебе? Пытался утешить? Ливия передернула плечами:
– Нет… Он был ошеломлен, как и все, кто нас знает. Никому не известна правда!
– Ливия, ты не виновата! Боги не оставили Луцию выбора. У него было больное сердце.
– Не боги, а я. Я сделала так, что у него не оказалось иного выхода, кроме как умереть. Он просто не смог бы с этим жить. И теперь я думаю, что тоже не сумею… существовать с тем, что совершила.
– Нет, – спокойно сказала Юлия, – ты должна. Слишком многие нуждаются в тебе. Ты сильная, ты справишься.
Ливия подняла глаза на подругу, и Юлия увидела ее прежний, «живой» взгляд. И еще – странную, жесткую, беспощадную усмешку.
– Люди, которые кажутся нам сильными, нередко просто черствы, равнодушны, нечутки к чужой боли.
Они в молчании дошли до портика Помпея и повернули обратно.
– Ты расскажешь сыну правду? – вдруг спросила Юлия.
– Нет, – ответила Ливия, просто и сразу, как будто только и ждала такого вопроса – Он никогда не примет другого отца.