Любовь и вечность   ::   Картленд Барбара

Гарри стягивал свои сапоги для верховой езды, до отворотов забрызганные грязью, и Нирисса спросила его:

— Надеюсь, ты поблагодарил арендатора Джексона за позволение покататься на одной из его лошадей.

— Это он благодарил меня! — ответил Гарри. — Он признался, что, хотя и купил лошадь, но почти с ужасом думал о необходимости оседлать ее и ожидал моего возвращения домой. Он не сомневался в том, что если кто и сможет обуздать ее, так это я!

Нирисса взглянула на грязь, в которой были выпачканы не только сапоги, но и бриджи, и брат догадался, о чем она подумала.

— Ну да, правда, он трижды сбросил меня! Во второй раз мне пришлось прилично повозиться, прежде чем я сумел поймать его. Но к тому времени, как нам пора было возвращаться на ферму, конь уже начал понимать, кто его господин.

Нирисса не могла не заметить ликующих нот в голосе брата.

— Скорее мой руки и иди в столовую, а я скажу папе, что все готово, хотя на самом деле все готово уже больше часа.

— Не думаю, будто папа обратит внимание на то, что ленч задерживается! — заметил Гарри, и Нирисса в душе согласилась с ним.

Она прошла на кухню, откуда вкусно пахло тушеным кроликом. Пожилая кухарка доставала из духового шкафа горячие тарелки. Измученные ревматизмом руки с трудом удерживали их.

— Давайте я помогу вам, — быстро проговорила Нирисса, зная, как много всего было уже разбито старушкой.

Девушка спасла тарелки, можно сказать, в последнюю минуту и, собрав, понесла их в столовую.