JК
Любовь навеки :: Райс Патриция
Страница: 48 из 483Он был уверен, что после такого крика бедная женщина разрыдается и выбежит из комнаты. Но он плохо знал Пенелопу.
– Таково ваше желание, милорд? – спокойно спросила она.
К изумлению Гамильтона, на лице Грэма появилась улыбка. – Рассматривайте это как приказ, – заявил он.
– Хорошо. В таком случае обещаю, что к утру вы разоритесь.
И, показав Грэму язык, она вышла из комнаты с высоко поднятой головой, слегка скользя по натертому паркету. Мужчины проводили ее восхищенными взглядами. Когда дверь за Пенелопой закрылась, Гамильтон опустился в кресло и спросил:
– Что, черт возьми, здесь происходит? Грэм холодно посмотрел на него:
– Не понимаю, о чем ты.
Гай пристально вгляделся в обезображенное лицо друга.
– Я не верю своим глазам. Когда я отправлялся на эту проклятую войну, то думал, что тебе недолго осталось жить. Врачи в один голос утверждали, что у тебя нет никаких шансов на выздоровление. Вернувшись в Лондон несколько дней назад и наведя справки, я узнал, что вопреки прогнозам ты все еще коптишь небо, но ни один человек из числа наших знакомых не видел тебя. Ты нигде не появлялся и отвадил от своего дома всех непрошеных визитеров. А потом я услышал об Эксбери, Довиле, Рочестере и некоторых других и понял, что это дело твоих рук. И пожалуйста, не делай вид, что ты не понимаешь, о чем я говорю.
Опираясь на трость, Грэм встал со стула, сильно хромая подошел к камину и, с трудом сохраняя равновесие, разжег огонь.
– Таково ваше желание, милорд? – спокойно спросила она.
К изумлению Гамильтона, на лице Грэма появилась улыбка. – Рассматривайте это как приказ, – заявил он.
– Хорошо. В таком случае обещаю, что к утру вы разоритесь.
И, показав Грэму язык, она вышла из комнаты с высоко поднятой головой, слегка скользя по натертому паркету. Мужчины проводили ее восхищенными взглядами. Когда дверь за Пенелопой закрылась, Гамильтон опустился в кресло и спросил:
– Что, черт возьми, здесь происходит? Грэм холодно посмотрел на него:
– Не понимаю, о чем ты.
Гай пристально вгляделся в обезображенное лицо друга.
– Я не верю своим глазам. Когда я отправлялся на эту проклятую войну, то думал, что тебе недолго осталось жить. Врачи в один голос утверждали, что у тебя нет никаких шансов на выздоровление. Вернувшись в Лондон несколько дней назад и наведя справки, я узнал, что вопреки прогнозам ты все еще коптишь небо, но ни один человек из числа наших знакомых не видел тебя. Ты нигде не появлялся и отвадил от своего дома всех непрошеных визитеров. А потом я услышал об Эксбери, Довиле, Рочестере и некоторых других и понял, что это дело твоих рук. И пожалуйста, не делай вид, что ты не понимаешь, о чем я говорю.
Опираясь на трость, Грэм встал со стула, сильно хромая подошел к камину и, с трудом сохраняя равновесие, разжег огонь.