JК
Любовь сладка, любовь безумна :: Роджерс Розмари
Страница: 546 из 592А если наскучит — всегда остается Веракрус, уверен, ты встретишь там множество старых друзей! Сальвадор может тебя сопровождать, и я оставил достаточно денег — хватит, чтобы прожить, пока Бишоп сумеет достать тебе каюту на корабле. он, как обычно, сумел выбрать те слова и фразы, которые ранили больше всего.
— Неужели тебе все равно — буду ли я здесь или нет, когда ты вернешься?!
Взглянув на него полными слез глазами, Джинни заметила, как почти неуловимо смягчились жесткие линии в уголках глаз и рта.
— Не знаю, Джинни, — медленно протянул он. — Черт возьми, не привык я считаться с оковами брака, да и ты скорее всего тоже. Мы оба приучены жить друг без друга… словно незнакомые люди, и ладим только в постели. Готовы ли мы жить семейной жизнью? Кто знает?
Две длинные, бесконечно тоскливые недели его слова звенели в ушах Джинни.
Здесь, в изолированном мирке маленькой асиенды, война казалась слишком далекой, почти нереальной, и Джинни была захвачена водоворотом бесчисленных домашних дел, отвлекавших ее от тяжелых, мучительных мыслей.
Постепенно дом засиял внутри и снаружи. В помощниках Джинни не нуждалась — пеоны присылали дочерей и жен, чтобы хозяйке было полегче, а сами делали работы потяжелее — чинили стены и крышу. Все гордились грингой-хозяйкой, с сияющими волосами и глазами цвета моря, — женщиной, не стыдившейся приложить руки к любому делу.
Между собой они говорили, что хозяин правильно поступил, выбрав эту женщину. Она из настоящих людей.
— Неужели тебе все равно — буду ли я здесь или нет, когда ты вернешься?!
Взглянув на него полными слез глазами, Джинни заметила, как почти неуловимо смягчились жесткие линии в уголках глаз и рта.
— Не знаю, Джинни, — медленно протянул он. — Черт возьми, не привык я считаться с оковами брака, да и ты скорее всего тоже. Мы оба приучены жить друг без друга… словно незнакомые люди, и ладим только в постели. Готовы ли мы жить семейной жизнью? Кто знает?
Две длинные, бесконечно тоскливые недели его слова звенели в ушах Джинни.
Здесь, в изолированном мирке маленькой асиенды, война казалась слишком далекой, почти нереальной, и Джинни была захвачена водоворотом бесчисленных домашних дел, отвлекавших ее от тяжелых, мучительных мыслей.
Постепенно дом засиял внутри и снаружи. В помощниках Джинни не нуждалась — пеоны присылали дочерей и жен, чтобы хозяйке было полегче, а сами делали работы потяжелее — чинили стены и крышу. Все гордились грингой-хозяйкой, с сияющими волосами и глазами цвета моря, — женщиной, не стыдившейся приложить руки к любому делу.
Между собой они говорили, что хозяин правильно поступил, выбрав эту женщину. Она из настоящих людей.