Любовь в эфире   ::   Райан Нэн

Салливан успел еще прошептать:

— Кэй, девочка моя! Чувствуя, что его поцелуи становятся все более требовательными, Кэй вздохнула, обвила руками его шею и вцепилась в завитки волос на затылке.

Поцелуи Салливана всегда воспламеняли ее — с самого первого раза, когда морозным зимним утром его губы внезапно коснулись ее губ.

Кэй торопилась в студию. Нос у нее покраснел, глаза слезились, зубы выбивали дробь. При ее появлении Салливан хмыкнул, подошел и, не говоря ни слова, обнял. Затем наклонился и поцеловал Кэй в онемевшие на морозе губы.

Это холодное, снежное утро осталось позади. Теперь Салливан целовал ее часто, и она всегда откликалась, вздрагивая при одном лишь прикосновении его властных губ. Нередко бывало так, что этих поцелуев, как бы восхитительны они ни были, недоставало — так сильно их влекло друг к другу. Тем не менее Салливан, хотя взгляд его выдавал нестерпимую боль, а напряженное тело дрожало от неутоленного желания, неизменно отталкивал ее, всякий раз останавливаясь на пороге того, чего безумно хотелось обоим. Но в ту ночь все было иначе. В ту ночь он целовал Кэй неистово и исступленно, не сдерживая себя, и она отвечала ему тем же. Когда, наконец их воспаленные губы разомкнулись, Салливан, тяжело дыша, слегка подтолкнул Кэй к постели. Она не сопротивлялась. Кэй с восхищением смотрела на него: широкие покатые плечи, сильная, мускулистая грудь, поросшая черными волосами.

Кэй потом не могла вспомнить, как именно его опытные, настойчивые руки освободили ее от платья и кружевных трусиков.

До боли родной голос шептал прямо в ухо:

— Я хочу тебя, Кэй.