JК
Любовь вернется навсегда :: Барская Мария
Страница: 58 из 105А я его обидела!
VII
Всю следующую неделю Аврора никак не могла прийти в себя. Ссора с Тамарой и так разрушила привычный ход ее жизни. А история с Кириллом Владимировичем оказалась последней каплей, окончательно выбившей ее из колеи. Она постоянно возвращалась к ужасной сцене, произошедшей между ними. Ей хотелось забыть об этом, словно ничего и не сучилось, однако его растерянное обиженное лицо то и дело всплывало перед ее мысленным взором. Аврору пронзал жгучий стыд, и она чувствовала, как начинают пылать ее щеки. Она мучилась, нервничала, отвечала окружающим невпопад и даже впервые в жизни нагрубила клиенту, отчего ей сделалось стыднее прежнего.
Аврора стала плохо спать, утром едва находила силы подняться с постели и потом на ватных ногах плелась на работу. С каждым днем ей делалось все хуже и хуже.
«Может, к врачу сходить, — думала она. — Выпишет что-нибудь успокоительное».
Однако она понимала: никакое успокоительное не в состоянии заглушить больную совесть, из-за которой она так себя изводила. Она сознавала, что поведение ее глупо. Подумаешь, недоразумение вышло. Как говорит в подобных случаях Тамарка, плюнуть и забыть. Но Аврора была другой. Она не могла ни забыть, ни тем более плюнуть. Она понапрасну обидела хорошего человека, и теперь ей за это гореть в аду. Такой уж у нее характер.
Вечером в пятницу, перед самым концом рабочего дня, директриса Галина попросила Аврору ненадолго задержаться.
VII
Всю следующую неделю Аврора никак не могла прийти в себя. Ссора с Тамарой и так разрушила привычный ход ее жизни. А история с Кириллом Владимировичем оказалась последней каплей, окончательно выбившей ее из колеи. Она постоянно возвращалась к ужасной сцене, произошедшей между ними. Ей хотелось забыть об этом, словно ничего и не сучилось, однако его растерянное обиженное лицо то и дело всплывало перед ее мысленным взором. Аврору пронзал жгучий стыд, и она чувствовала, как начинают пылать ее щеки. Она мучилась, нервничала, отвечала окружающим невпопад и даже впервые в жизни нагрубила клиенту, отчего ей сделалось стыднее прежнего.
Аврора стала плохо спать, утром едва находила силы подняться с постели и потом на ватных ногах плелась на работу. С каждым днем ей делалось все хуже и хуже.
«Может, к врачу сходить, — думала она. — Выпишет что-нибудь успокоительное».
Однако она понимала: никакое успокоительное не в состоянии заглушить больную совесть, из-за которой она так себя изводила. Она сознавала, что поведение ее глупо. Подумаешь, недоразумение вышло. Как говорит в подобных случаях Тамарка, плюнуть и забыть. Но Аврора была другой. Она не могла ни забыть, ни тем более плюнуть. Она понапрасну обидела хорошего человека, и теперь ей за это гореть в аду. Такой уж у нее характер.
Вечером в пятницу, перед самым концом рабочего дня, директриса Галина попросила Аврору ненадолго задержаться.