Страница:
3 из 302
С его стороны было бы верхом лицемерия осуждать племянника за дурное поведение, так как граф Линдейл сам был повесой в юности и распутником в зрелые годы. Эван не сомневался, что белокурая женщина, мелькнувшая сегодня в замке, любовница «умирающего».
Короче говоря, у графа намного больше общего с племянником, чем с сыновьями. Если дядя решил сыграть отход в мир иной, когда рядом находится только Эван, значит, обещание, которое он попытается выторговать на этот раз, может выполнить лишь такой же распутник, как он сам.
– Вон письмо, которое все объясняет.
Указав дрожащей рукой в сторону письменного стола, граф с трудом приподнялся и теперь напоминал умирающего отца с картины Греза. В обширной коллекции дяди Дункана была гравюра, воспроизводящая эту картину, и он явно ценил ее театральную сентиментальность.
– Ты должен отдать письмо кузену и проследить, чтобы Хэмиш выполнил мои просьбы, содержащиеся в нем. Поклянись.
– О, только не это. Он будет графом. Я останусь зависимым родственником и не смогу ничего от него требовать.
– Так ты скажи ему, что связан данным мне обещанием.
– Хэмиш не примет это в расчет. Вы просите, чтобы я изводил человека весь остаток моей жизни, но это все равно, что биться головой о каменную стену. Нечестно требовать от меня то, чего я не смогу выполнить.
– Сможешь, если хорошенько подумаешь: ты намного умнее, чем он.
Эван уже начинал терять терпение. Одно дело вымогать обещание у него, и совсем другое – требовать, чтобы он заставлял еще кого-то действовать в соответствии с прихотями дяди.
|< Пред. 1 2 3 4 5 След. >|