Лучший мужчина   ::   Осборн Мэгги

А потом словно волнанабежала — волна, вознесшая ее к вершинам блаженства…

Наконец Алекс снова обрела способность дышать. Ошеломленная, глядя на Джона в изумлении, она пробормотала:

— О Господи…

Он с тихим смехом наклонился, чтобы поцеловать ее. Затем, по-прежнему держа Алекс в объятиях, перекатился на бок.

Они долго лежали, обнимая друг друга, и ночной ветерок ласкал их разгоряченные тела. Если бы добрый волшебник пообещал Алекс исполнить ее самое заветное желание, она попросила бы, чтобы эти минуты в объятиях Джона длились вечно.

— Я был капитаном в армии Конфедерации, — проговорил он наконец. — Хирургом.

По-прежнему обнимая Алекс, Джон рассказывал ей о своей прежней жизни, о том, как жил до войны, и о том, какие ужасы ему довелось увидеть впоследствии. Он поведал ей и об отчаянии, которое овладевало им, когда он понимал, что не в силах спасти раненых с простреленной грудью или раздробленными конечностями. Джон говорил о том, что принял плен едва ли не с радостью, принял как избавление. Он рассказал и о своей жизни в плену, и об испытаниях, выпавших на его долю.

Когда Джон вернулся к себе в Атланту, он уже повредился рассудком, но и здесь ему не суждено было обрести душевный покой: от дома ничего не осталось, кроме фундамента.

— Ты был женат? — спросила Алекс; это были первые слова, произнесенные ею за последний час.

— Элизабет умерла до войны, — сказал он, поглаживая Алекс по голове.