Страница:
135 из 374
В тот раз Александр впервые написал Джованни гневное письмо и попросил и Чезаре приписать несколько строк, что тот сделал с превеликим удовольствием.
Лукрецию очень печалило подобное положение вещей, она знала, что и отец им обеспокоен. И хотя другие родители волновались бы куда сильнее, чем он, Лукреция слишком сильно его любила, чтобы позволять ему беспокоиться хотя бы в малой степени.
Она даже два раза всплакнула, и отец нежно обнял ее, поцеловал и воскликнул:
– Солнышко мое! Ты ведь никогда не станешь огорчать отца, правда?
– Никогда, – пообещала она. – Лучше я умру!
Он растроганно прижал ее к груди, назвал «любимой доченькой» и заявил, что и дня без нее прожить не в силах.
Но потом, как всегда, он забывал о том, что приводило его в такое волнение, и возвращался к привычной жизни. А вскоре пришло письмо от Джованни, в котором он винил отца в том, что тот вверг его в горе и несчастия.
Александр разрыдался и принялся клясть себя.
Он вызвал Лукрецию и зачитал ей некоторые фразы:
«Я не понимаю, как мог ты поверить в столь злобные наветы, придуманные людьми гадкими, завистливыми и отнюдь не придерживающимися правды…»
– Вот видишь! – торжествующе вскричал Александр. – Мы в нем ошибались!
– Но тогда, – возразила ему Лукреция, – Фира и Пертуза – обыкновенные лжецы?
Ее сине-серые глаза потемнели – она вдруг испугалась за судьбу этих двоих: она понимала, кого накажут, чтобы доказать правоту Джованни.
|< Пред. 133 134 135 136 137 След. >|