Мадонна Семи Холмов   ::   Холт Виктория

Это было за сорок девять лет до рождения Иисуса Христа, и никогда потом не появлялся на свете человек, подобный Юлию Цезарю. Ты знаешь, какой был у него девиз? «Aut Caesar, aut nullus»! Лукреция, отныне это и мой девиз! – глаза его сверкали: он настолько верил в собственное величие, что заразил этой верой и Лукрецию. – При рождении меня нарекли Чезаре, и это не простая случайность! Был один великий Цезарь, теперь появится второй.

– Ты прав! – воскликнула она. – Я в этом уверена. Пройдут года, и люди будут вспоминать тебя так же, как вспоминают они великого Юлия. Ты станешь великим полководцем…

Лицо его вновь сделалось угрюмым.

– А отец хочет, чтобы я принадлежал церкви!

– Но ты станешь Папой, Чезаре. Когда-нибудь ты станешь Папой!

Он топнул ногой.

– Власть Папы – тайная, а король правит в ярком свете дня. Я не хочу становиться Папой, я хочу стать королем. Я хочу объединить всю Италию под моими знаменами и править… единолично. Это задача для короля, а не для Папы.

– Отец может отпустить тебя!

– Он не станет этого делать. Он отказывается. Я его просил, я его умолял. Но нет: я принадлежу церкви – и точка. Один из нас должен принадлежать церкви! У Джованни в Барселоне есть его длинномордая кобыла. У Гоффредо – своя шлюха в Неаполе… А я… Моя жена – святая церковь! Лукреция, слыхала ли ты когда-нибудь подобную глупость? Да когда я об этом думаю, мне хочется всех поубивать!

– Убить? Даже его?

Чезаре мрачно взглянул ей в глаза.