Страница:
261 из 374
Онмучил себя и Лукрецию.
Он постоянно рылся в ее шкатулке с драгоценностями и находил все новые и новые украшения.
– А откуда у тебя это ожерелье? – спрашивал он, и она отвечала:
– Мне подарил его отец. Или:
– Мне подарил брат.
И тогда Джованни швырял вещицу обратно в шкатулку и выскакивал вон из комнаты или злобно шипел:
– Нравы, царящие при папском дворе, шокируют весь мир. – А когда приехала эта неаполитанка, все стало еще непристойнее!
Подобные заявления мучили Лукрецию: она и так постоянно думала о Санче и Чезаре, о той радости, с которой Гоффредо приветствовал их связь, о том, как забавляла подобная ситуация Александра, и о том, какой ревностью терзалась она, Лукреция.
Да, Борджа – действительно странное семейство, думала она.
Она глядела на море и думала о том, что, может быть, ей все же удастся жить по тем высоким нравственным законам, о которых так горячо толкует Савонарола, что ей будет хорошо и спокойно в этом отдаленном замке, что она обуздает желание вернуться к своей семье.
И хотя Джованни не мог предложить ей никакой помощи и только постоянно упрекал, она старалась хранить терпение: молча выслушивала все его обвинения и лишь затем пыталась спокойно убеждать его в своей невинности.
|< Пред. 259 260 261 262 263 След. >|