JК
Мадонна Семи Холмов :: Холт Виктория
Страница: 289 из 374А когда они прибудут…
Папа на секунду умолк, и Чезаре переспросил:
– Так что случится, когда они прибудут?
– Мы разоружим его своим дружелюбием. И это – первый шаг. Словами, жестами, делами мы дадим ему понять, что он для нас больше не чужак. Он – супруг нашей возлюбленной дочери, и мы отдаем ему часть своей любви.
– Это будет довольно трудно, – угрюмо заметил Чезаре.
– Нет, если все время помнить о конечной цели.
– А когда он окончательно уверится в нашем расположении, – мечтательно проговорил Чезаре, – мы пригласим его на банкет. Но сразу же он не умрет… Это будет долгая и мучительная смерть.
– Да, мы препоручим его заботам кантареллы…
– С превеликим удовольствием, – заявил Чезаре.
Итак, Лукреция с супругом отправились в Рим. Джованни Сфорца ныл всю дорогу:
– Что еще задумала твоя семейка? С чего это вдруг они воспылали ко мне таким вниманием и любовью? Я им не доверяю.
– О, Джованни, какой ты недоверчивый. Все это потому, что они любят меня и увидели, что ты сделал меня счастливой.
– Предупреждаю: я буду настороже! – объявил Джованни.
Но и он был поражен оказанным ему приемом.
Папа обнял его и назвал возлюбленным сыном, объявил, что супруг Лукреции достоин самого высокого чина при папском дворе. Никогда еще в жизни к Джованни не относились с такой помпой. И страхи его постепенно таяли: в конце концов, говорил он себе, я – муж Лукреции, и Лукреция вполне удовлетворена нашим супружеством.
Папа на секунду умолк, и Чезаре переспросил:
– Так что случится, когда они прибудут?
– Мы разоружим его своим дружелюбием. И это – первый шаг. Словами, жестами, делами мы дадим ему понять, что он для нас больше не чужак. Он – супруг нашей возлюбленной дочери, и мы отдаем ему часть своей любви.
– Это будет довольно трудно, – угрюмо заметил Чезаре.
– Нет, если все время помнить о конечной цели.
– А когда он окончательно уверится в нашем расположении, – мечтательно проговорил Чезаре, – мы пригласим его на банкет. Но сразу же он не умрет… Это будет долгая и мучительная смерть.
– Да, мы препоручим его заботам кантареллы…
– С превеликим удовольствием, – заявил Чезаре.
Итак, Лукреция с супругом отправились в Рим. Джованни Сфорца ныл всю дорогу:
– Что еще задумала твоя семейка? С чего это вдруг они воспылали ко мне таким вниманием и любовью? Я им не доверяю.
– О, Джованни, какой ты недоверчивый. Все это потому, что они любят меня и увидели, что ты сделал меня счастливой.
– Предупреждаю: я буду настороже! – объявил Джованни.
Но и он был поражен оказанным ему приемом.
Папа обнял его и назвал возлюбленным сыном, объявил, что супруг Лукреции достоин самого высокого чина при папском дворе. Никогда еще в жизни к Джованни не относились с такой помпой. И страхи его постепенно таяли: в конце концов, говорил он себе, я – муж Лукреции, и Лукреция вполне удовлетворена нашим супружеством.