JК
Подозрение :: Дюрренматт Фридрих
Страница: 69 из 103Я равнодушна к людям, так же как и к моему любовнику Эменбергеру.
АД БОГАЧЕЙ
– Почему, – продолжала она, – во имя чего вы не захотели довольствоваться расследованием мелких краж и зачем вы проникли в Зоненштайн – место, в котором вам нечего делать? Вероятно, старая полицейская ищейка захотела чего-то особенного? – засмеялась она.
– Преступник находится там, где его можно отыскать, – отвечал старик. – Закон есть закон.
– Я вижу, вы обожаете математику, – возразила она и закурила другую сигарету. Она все еще стояла у его постели, заботливая и готовая помочь, но так стоят не у постели больного, а около привязанного к плахе преступника, казнь которого считают деловитой процедурой уничтожения ненужной жизни.
– Я сразу подумала, что вы относитесь к категории глупцов, обожающих математику. Закон есть закон. Икс равняется иксу. Что может быть глупей! – засмеялась она. – Как будто в действительности существует определение, не принимающее во внимание силы, которой обладает человек. Закон не есть закон. Он есть сила; это изречение написано над долинами, где мы живем и умираем. В этом мире не существует истин, все ложь. Когда Мы говорим о законе, то подразумеваем силу; говорим слово «сила» – думаем о богатстве, а когда с наших уст срывается слово «богатство», мы надеемся насладиться пороками мира. Закон есть порок, закон есть богатство, закон – это пушки, тресты, партии.
Все ложь, закон не есть закон. Математика лжет, порядочность, разум, искусство – все они лгут.
АД БОГАЧЕЙ
– Почему, – продолжала она, – во имя чего вы не захотели довольствоваться расследованием мелких краж и зачем вы проникли в Зоненштайн – место, в котором вам нечего делать? Вероятно, старая полицейская ищейка захотела чего-то особенного? – засмеялась она.
– Преступник находится там, где его можно отыскать, – отвечал старик. – Закон есть закон.
– Я вижу, вы обожаете математику, – возразила она и закурила другую сигарету. Она все еще стояла у его постели, заботливая и готовая помочь, но так стоят не у постели больного, а около привязанного к плахе преступника, казнь которого считают деловитой процедурой уничтожения ненужной жизни.
– Я сразу подумала, что вы относитесь к категории глупцов, обожающих математику. Закон есть закон. Икс равняется иксу. Что может быть глупей! – засмеялась она. – Как будто в действительности существует определение, не принимающее во внимание силы, которой обладает человек. Закон не есть закон. Он есть сила; это изречение написано над долинами, где мы живем и умираем. В этом мире не существует истин, все ложь. Когда Мы говорим о законе, то подразумеваем силу; говорим слово «сила» – думаем о богатстве, а когда с наших уст срывается слово «богатство», мы надеемся насладиться пороками мира. Закон есть порок, закон есть богатство, закон – это пушки, тресты, партии.
Все ложь, закон не есть закон. Математика лжет, порядочность, разум, искусство – все они лгут.