Меч и лебедь   ::   Джеллис Роберта

Такая церемония была общепринята, и Кэтрин не возражала против этого обычая. Ведь публичное обнажение жениха и невесты доказывало, что они не имеют пороков или уродств, а неопровержимое доказательство девственности невесты говорило о том, что у нее не могло быть детей от другого мужчины. Таким образом, исключались разводы из-за вероломства жены. Рэннальф также не возражал против этого. После короткого раздумья он, пожав плечами, насмешливо произнес:

— Едва ли я могу ожидать, что вы девственница. Для всего остального свидетели не требуются, я ведь не собираюсь отвергать вас.

Кэтрин с горечью подумала, что он женился на ней из-за того, что она — вдова, что было почти верно, и даже больше: что он будет попрекать ее при каждом удобном случае за то, что она уже была замужем, что правдой совсем не было. Не догадываясь, что оскорбил ее, Рэннальф продолжал и, совсем того не желая, напугал Кэтрин до потери сознания, задумчиво добавив:

— Отвергнуть меня также не в вашей власти, ведь у вас нет семьи, так что вряд ли нам стоит придерживаться традиций.

Кэтрин, уверенная, что муж ей угрожает, в то время как он просто вслух размышлял, соблюдать или не соблюдать обычай, почти потеряла сознание от страха. Все поплыло у нее перед глазами, и она ухватилась за руку Рэннальфа, чтобы устоять. Он был слегка раздосадован этой тягой женщин к различным условностям. «Не могут отступить ни на шаг от глупых формальностей, — думал он, — будто из-за этого может перевернуться мир».