JК
Мое непреклонное сердце :: Гудмэн Джо
Страница: 514 из 555 — Правильно я говорю?
От этих невозмутимо-холодных слов графа, казалось, содрогнулся даже воздух в комнате. Мерседес хотела обхватить руками плечи, чтобы унять озноб, но не могла.
— Вы сломали мою куклу, — сказала она.
Она не узнала своего голоса — по-детски обиженного, задыхающегося.
— Ты сама была похожа на куклу, — сказал он. — Бледное фарфоровое лицо без всякого выражения. Пустые глаза. В них не было никакой жизни. В эту ночь я возвратил тебе жизнь. Мерседес. Я показал тебе, что тебя ожидает, если ты вздумаешь говорить то, чего не следует, но я дал тебе свободу говорить все остальное. Ты вышла из этой комнаты в башне, похожая на ту маленькую девочку, которую все помнили. — Он помолчал. — Я мог сломать не только твою куклу. Я мог сломать и тебя.
Его угроза витала над ней все эти годы. Именно поэтому она никогда не возражала ему и всегда сдавалась, едва начав сопротивление. Он возвратил ей в ту ночь ее голос, но забрал то, что она могла рассказать. Он не сломал ее тела, как сделал это с ее куклой, но сломал ее дух.
Мерседес тихо спросила:
— Вы опять собираетесь вызвать Колина на дуэль?
Уэйборн слегка задумался. И наконец кивнул:
— Ты оправдываешь мои ожидания, Мерседес. Я знал, что ты опять заговоришь о цели нашего поединка.
Она больше не боялась его. Но теперь у нее не было против него никакой защиты. Возвращение памяти заставило ее почувствовать себя менее свободной и более уязвимой.
— Я удивлена, что вы согласились на это, — сказала она.
От этих невозмутимо-холодных слов графа, казалось, содрогнулся даже воздух в комнате. Мерседес хотела обхватить руками плечи, чтобы унять озноб, но не могла.
— Вы сломали мою куклу, — сказала она.
Она не узнала своего голоса — по-детски обиженного, задыхающегося.
— Ты сама была похожа на куклу, — сказал он. — Бледное фарфоровое лицо без всякого выражения. Пустые глаза. В них не было никакой жизни. В эту ночь я возвратил тебе жизнь. Мерседес. Я показал тебе, что тебя ожидает, если ты вздумаешь говорить то, чего не следует, но я дал тебе свободу говорить все остальное. Ты вышла из этой комнаты в башне, похожая на ту маленькую девочку, которую все помнили. — Он помолчал. — Я мог сломать не только твою куклу. Я мог сломать и тебя.
Его угроза витала над ней все эти годы. Именно поэтому она никогда не возражала ему и всегда сдавалась, едва начав сопротивление. Он возвратил ей в ту ночь ее голос, но забрал то, что она могла рассказать. Он не сломал ее тела, как сделал это с ее куклой, но сломал ее дух.
Мерседес тихо спросила:
— Вы опять собираетесь вызвать Колина на дуэль?
Уэйборн слегка задумался. И наконец кивнул:
— Ты оправдываешь мои ожидания, Мерседес. Я знал, что ты опять заговоришь о цели нашего поединка.
Она больше не боялась его. Но теперь у нее не было против него никакой защиты. Возвращение памяти заставило ее почувствовать себя менее свободной и более уязвимой.
— Я удивлена, что вы согласились на это, — сказала она.