Мое сердце - твое, любимый!   ::   Палмер Диана

— А как ты называешь свой уход из моей жизни? — возмутился он.

— Самосохранением, — раздался еле слышный шепот.

В ту же секунду он обнял ее и притянул к себе — близко-близко, насколько это было возможно в ее состоянии. Рамон никогда не забывал об ее едва зажившем шраме. И она поддалась его чарам, хотя точно знала, что должна уехать из этой квартиры.

Его губы коснулись ее в легком поцелуе, постепенно превратившемся в более настойчивый. А через мгновение его язык сквозь все преграды прорвался в глубину ее рта, и Рамон поднял Норин на руки.

Девушка была не в силах сопротивляться — обхватила его за шею и подарила ему ответный поцелуй, разожженный его страстью.

Почувствовав, как дрожь пронзила его тело, она замерла и набрала в легкие воздуха. Рамон тяжело дышал, и темные бездонные глаза, что так пристально смотрели на нее всего в нескольких дюймах, казались жадными и голодными.

— Если бы я не был столь добропорядочен, — произнес он хрипло, — я бы отнес тебя в постель и любил тебя, пока ты не стала бы умолять о том, чтобы остаться со мной. Но ты ведь все еще девственница, так?

— Да, — ответила она еле слышно.

— И все это из-за меня, да? — прошептал он. Норин закусила губу.

— Ну и самомнение.

— Я горю желанием быть любимым, быть желанным, быть нужным… Ты показала мне рай, а потом изгнала в ад, и все ради работы!

— Да нет, совсем нет, — быстро возразила она, касаясь его губ, его щек, его носа. — Не ради работы.