Мой ласковый и нежный мент   ::   Мельникова Валентина

Вьюга не позволяла двигаться прямо, резкиепорывы, колотившие в грудь не хуже профессионального боксера, то и дело заставляли отступать назад, сбиваться с шага, падать на колени.

До забора, разделяющего двор на две половины, было не более десятка метров, но добирались они до него, казалось, целую вечность. Потом, опять же целую вечность, пытались перебраться через сам забор. Славка зацепился полушубком за гвоздь и едва не вырвал из него приличный клок.

Пока Антонина освобождала незадачливого верхолаза, Людмила прокралась к окну и заглянула в него. Все стекло было забито снегом, обросло куржаком, так как эти окна не утеплялись на зиму. Но пушистая бахрома инея указывала и на то, что из оконных щелей на улицу пробивается теплый воздух, а это означало одно: в доме топится печь и есть люди, которые эту печь затопили. Людмила встала па завалинку, сняла рукавичку и потерла пальцами забитое снегом стекло, подышала на него и вдруг отпрянула. В темноте комнаты проявился вдруг слабый огонек, задрожал, заколебался и двинулся в сторону окна. Неужели ее заметили? Она скатилась с завалинки в снег.

Подползли Антонина и Славка, и они сомкнули головы, чтобы обсудить, что делать дальше. В доме определенно кто-то был, но при свете свечи не определишь, сколько там человек. Хорошо, если один, а если несколько?

– Ну их к черту! – прошептала Антонина и боязливо оглянулась на темные окна.