Моя безумная фантазия   ::   Рэнни Карен

Сент-Джон с детства знал, что не расстанется с Сандерхерстом до конца своих дней. Защитит ли он или умалит его великолепие — таким и будет наследство, которое он оставит потомкам. Даже в юности, когда человеку свойственна расточительность, а не бережливость, Арчер никогда не рисковал своим имуществом.

Случалось, он смотрел вокруг себя — и словно впервые видел эту красоту. Арчер наслаждался прелестью чистых греческих линий Сандерхерста, его сдержанностью Он отвечал здесь за каждый камешек, за каждое дерево и проникался смешанным чувством ответственности и радости, как глава империи, созданной его предками.

Однако теперь он не видел ни английского парка с его причудливыми фонтанами, ни уснувших розовых кустов. Он не смог бы сказать, в какой цвет покрашена ограда восточного выгула для лошадей или сколько полей оставлено под паром. Он чувствовал себя неуверенно, как новорожденный ягненок, который только-только пытается встать на шаткие ножки. Потому что Мэри-Кейт Бсннетт произнесла роковые слова.

Сделав над собой усилие, Сент-Джон мягко взял женщину под руку и повел к двухстворчатым дверям входа. Они бесшумно открылись навстречу ярко освещенному холлу. Арчер кивнул Джонатану, нисколько не удивившись при виде безукоризненно одетого дворецкого. В детстве граф думал, что Джонатан никогда не спит и в полном облачении присматривает за Сандерхерстом в любой час дня и ночи.