Моя единственная   ::   Басби Ширли

Ведь мало ли кто привяжется к вам,мадемуазель.., начнет, скажем, настаивать на беседе, в которую вы не хотите вступать, — растягивая слова, заговорил Хью, наслаждаясь сердитым румянцем, появившимся на щеках девушки.

Микаэла была рассержена не на шутку. На какой-то момент ей даже стало трудно дышать. Dieu! Только, американец может быть таким бесцеремонным! Любой креол на его месте с достоинством принял бы вежливый отказ, убедившись, что с ним не хотят разговаривать.

Взяв себя в руки, она нарочито вежливо и тихо произнесла:

— Вы забываете, мсье, что в этом городе живут креолы. А это значит, нам с maman можно не опасаться, что какой-нибудь несносный грубиян начнет приставать к нам с досужими разговорами. — Черные глаза блеснули жаждой мести. — В Новом Орлеане не так опасно, как в американских городах. Джентльмены-креолы умеют себя вести.

— Это намек на то, что я должен знать свое место, не так ли? — усмехнулся Хью.

— Хотелось бы надеяться, — опустив в притворной застенчивости глаза, вздохнула Микаэла. — Но вряд ли это возможно.

— Микаэла! — стараясь разрядить накаляющуюся обстановку беззаботным смехом, воскликнула Лизетт. — Ты сама начинаешь грубить.

Девушка посмотрела прямо в серые глаза Хью.

— О! — невинно пролепетала она. — Неужели я была с вами груба?

Хью медленно покачал головой и пристально посмотрел на девушку, отчего у нее вновь перехватило дыхание.

— Груба? — прошептал он, беря ее руку и целомудренно коснувшись ее губами.