Моя настоящая любовь   ::   Гудмэн Джо

Каково же было его удивление, когда вечером мрачный дворецкий сообщил ему, что Линда Стрит собрала свои вещи и уехала!

— Бедняжка, — сочувственно произнесла Миллисент. — Бедняжка, бедняжка. Перестань плакать — ты разрываешь мне сердце.

Она взяла у Линды носовой платок и дала ей новый. В комнату вошла служанка. Миллисент нетерпеливо махнула на нее рукой — уходи скорее. Старушка не была тонким психологом, но горький опыт прошлых лет научил ее понимать людей.

— Расскажи мне все, — сказала она строго, — и прекрати плакать. Иди умойся. Вот умница. — Она с удовлетворением смотрела, как Линда умывалась. — Нет-нет, не так. Вытирай лицо осторожно, не три его, словно это пол. Мое лицо выглядело бы сейчас как наждачная бумага, если бы я так его терла. — Миллисент очень гордилась своей кожей, которая все еще была на редкость гладкой и упругой. — А теперь, — продолжала она, — сядь рядом со мной и расскажи, что случилось.

Линда начала сбивчиво говорить, но Миллисент оказалась хорошей слушательницей и не прерывала ее. Однако к концу рассказа ей все стало ясно. Опять ее внук натворил бед.

— Позвони, чтобы принесли чай, Линда, — распорядилась она, — теперь тебе надо подкрепиться. Яйца, я думаю, прекрасно подойдут и тосты с мармеладом. Ничего тяжелого. Так учил меня твой отец.

Миллисент не случайно заговорила об отце Линды. Надо было отвлечь ее от мыслей о Ральфе. Пока готовился завтрак, Миллисент занялась своим туалетом. Она намеренно отпустила горничную и позволила Линде помочь ей одеться. К тому времени как принесли завтрак, Линда почти успокоилась.