Музыка ночи   ::   Джойс Лидия

В Венеции на Ponte dei Sospiri,

Где супротив дворца стоит тюрьма,

Где – зрелище единственное в мире! —

Из волн встают и храмы и дома,

Там бьет крылом История сама,

И, догорая, рдеет солнце Славы

Над красотой, сводящею с ума,

Над Марком, чей, доныне величавый,

Лев перестал страшить и малые державы.

Но смолк напев Торкватовых октав,

И песня гондольера отзвучала,

Дворцы дряхлеют, меркнет жизнь, устав,

И не тревожит лютня сон канала.

Лишь красота Природы не увяла.

Искусства гибли, царства отцвели,

Но для веков отчизна карнавала

Осталась, как мираж в пустой дали,

Лицом Италии и празднеством Земли.

Дж. Байрон

Из «Паломничества Чайльд Гарольда» [1]



Глава 1

Это был прекрасный день, чтобы умереть.

Впервые за свое долгое пребывание здесь Себастьян, подойдя к окну спальни, увидел зелень волнистых холмов Корнуолла, блестящую гладь серого моря и фарфоровую голубизну неба. В окно с поднятой рамой вливался приятный свет, характерный для ранней весны. Себастьян расценил это как тайный знак судьбы, которая улыбкой выражала согласие с задуманным им дерзким предприятием.

Он с громким стуком захлопнул дорожный сундук, уверенный, что неправильно уложил рубашки. Прежде это вызвало бы у него раздражение, ибо сам он еще ни разу не паковал свои вещи. Но теперь он не тот человек, каким был раньше, а мертвые слуг не имеют.