Белый ниндзя   ::   Ластбадер Эрик ван

Всю жизнь он строил из заранее продуманных до мелочей эпизодов, как из кирпичей, покрывая их штукатуркой воображения и фантазии, а потом обжигал в печах учения Кшира, адептом которого он был.

Что может быть лучше — и опаснее — чем рассказ об этой жизни в полутьме кабинета психиатра? Вроде как показываешь элитарный фильм для аудитории из двух человек.

— Демоническая женщина, — говорил теперь д-р Муку, — во многом представляется мне символом невинности.

— Невинности? — откликнулся Сендзин, невольно ухмыльнувшись. — Не могу себе представить, чтобы мой подследственный считал ее невинной.

— Ну, конечно же, он не может считать ее невинной, — объяснил д-р Муку. Это был маленький человечек, подвижный, как мячик, и, по-видимому, такой же упругий. У него было широкое, открытое лицо ребенка. Черные с проседью волосы, довольно длинные и все взъерошенные, будто после утреннего умывания доктор совал голову на пять минут в аэродинамическую трубу. Он носил старомодные круглые очки в металлической оправе, чудовищно увеличивающие его светло-карие глаза. — Она ему всегда будет казаться воплощением зла. В этом, в сущности, и заключается проблема.

Сендзин закурил.

— Как это так?

Д-р Муку пожал плечами.

— Очевидно, этот человек утратил связь с реальностью. Его органы чувств говорят ему только то, что он им разрешает говорить. Будто он надел на них фильтры.