JК
Наследник :: Коултер Кэтрин
Страница: 54 из 448Ее упорядоченный, привычный жизненный уклад, ее казавшееся нерушимым положение любимой дочери графа Страффорда — все это внезапно рухнуло в один миг, словно древние стены старого аббатства. Этот заносчивый господин прав в одном — у нее ничего, ничего не осталось. Он теперь хозяин, а она никто. Колени несчастной подкосились, она упала на траву, и ее буквально стало выворачивать наизнанку. Арабелла почти ничего не ела с утра, и поэтому ее всю колотило от сухих спазмов.
Граф остановился и оторопело уставился на нее. Только теперь он начал понимать, в чем дело. Мысленно он ругал себя самыми последними словами — Арабелла, наверное, и не знала таких проклятий. Он ошибочно принял ее презрительную браваду за тщеславное, гордое высокомерие. Внезапная смерть отца, неожиданно объявившийся наследник, завещание графа — все это явилось для нее большим потрясением. Он совершил непростительную оплошность — нельзя было обращаться с ней так жестоко. Боже правый, ведь она еще совсем ребенок и в душе, наверное, умирает от неловкости и смущения. Она уверена, что ее предал единственный человек на земле, которого она любила и которому верила безоговорочно, — ее отец.
Джастин приподнял ее, мягко обхватив ее трясущиеся плечи руками, и убрал пряди волос, упавшие ей на лицо. Она, казалось, ничего не замечала. Когда приступ рвоты прошел, граф вытащил из кармана жилета платок и молча протянул ей. Она зажала его в кулачке и, не поднимая глаз, вытерла им рот.
— Арабелла…
— Мэм.
Он с трудом подавил улыбку:
— Ну хорошо, мэм.
Граф остановился и оторопело уставился на нее. Только теперь он начал понимать, в чем дело. Мысленно он ругал себя самыми последними словами — Арабелла, наверное, и не знала таких проклятий. Он ошибочно принял ее презрительную браваду за тщеславное, гордое высокомерие. Внезапная смерть отца, неожиданно объявившийся наследник, завещание графа — все это явилось для нее большим потрясением. Он совершил непростительную оплошность — нельзя было обращаться с ней так жестоко. Боже правый, ведь она еще совсем ребенок и в душе, наверное, умирает от неловкости и смущения. Она уверена, что ее предал единственный человек на земле, которого она любила и которому верила безоговорочно, — ее отец.
Джастин приподнял ее, мягко обхватив ее трясущиеся плечи руками, и убрал пряди волос, упавшие ей на лицо. Она, казалось, ничего не замечала. Когда приступ рвоты прошел, граф вытащил из кармана жилета платок и молча протянул ей. Она зажала его в кулачке и, не поднимая глаз, вытерла им рот.
— Арабелла…
— Мэм.
Он с трудом подавил улыбку:
— Ну хорошо, мэм.