JК
Навеки твоя Эмбер. Том 2 :: Уинзор Кэтлин
Страница: 68 из 661 — Да я с ума сойду! Еще один день — и меня можно отправлять в Бедлам!»
Всю домашнюю работу — еда, питье, уборка — Эмбер делала замедленными, неловкими движениями, в конце концов она уронила на пол яйцо. Она рассердилась на себя, но взяла тряпку и тщательно убрала за собой. Когда она наклонилась, то почувствовала резкую головную боль и приступ головокружения. Она выпрямилась и вдруг, к своему великому удивлению, зашаталась. Она упала бы на пол, если бы не ухватилась за край стола.
Долгую минуту она стояла и смотрела в пол, потом повернулась и пошла в гостиную. «Нет, — подумала она, отмахиваясь от пришедшей в голову мысли, — нет, не может этого быть. Конечно же, не может…»
Она взяла свечу в подсвечнике и поставила ее на письменный столик. Потом положила руки на столешницу и наклонилась посмотреть на себя в маленькое круглое зеркало в позолоченной раме, висевшее на стене. Пламя свечи отбрасывало резкие тени на ее лицо. Она увидела глубокие темные круги под глазами, отражение ресниц на веках, что обостряло выражение слепого ужаса в глазах. Наконец она высунула язык. Он был покрыт желтоватым налетом, а кончик и края оставались, чистыми и блестящими, противоестественно розовыми. Она закрыла глаза, и комната поплыла, стала раскачиваться и удаляться.
«Пресвятая Дева Мария, матерь Божья! Завтра придет мой черед!»
Глава тридцать шестая
Город содрогался от грома божьего проклятия.
Но он едва ли был слышен в двадцати милях от Лондона, в Хэмптон-Корте, — там было, слишком много отвлекающих шумов.
Всю домашнюю работу — еда, питье, уборка — Эмбер делала замедленными, неловкими движениями, в конце концов она уронила на пол яйцо. Она рассердилась на себя, но взяла тряпку и тщательно убрала за собой. Когда она наклонилась, то почувствовала резкую головную боль и приступ головокружения. Она выпрямилась и вдруг, к своему великому удивлению, зашаталась. Она упала бы на пол, если бы не ухватилась за край стола.
Долгую минуту она стояла и смотрела в пол, потом повернулась и пошла в гостиную. «Нет, — подумала она, отмахиваясь от пришедшей в голову мысли, — нет, не может этого быть. Конечно же, не может…»
Она взяла свечу в подсвечнике и поставила ее на письменный столик. Потом положила руки на столешницу и наклонилась посмотреть на себя в маленькое круглое зеркало в позолоченной раме, висевшее на стене. Пламя свечи отбрасывало резкие тени на ее лицо. Она увидела глубокие темные круги под глазами, отражение ресниц на веках, что обостряло выражение слепого ужаса в глазах. Наконец она высунула язык. Он был покрыт желтоватым налетом, а кончик и края оставались, чистыми и блестящими, противоестественно розовыми. Она закрыла глаза, и комната поплыла, стала раскачиваться и удаляться.
«Пресвятая Дева Мария, матерь Божья! Завтра придет мой черед!»
Глава тридцать шестая
Город содрогался от грома божьего проклятия.
Но он едва ли был слышен в двадцати милях от Лондона, в Хэмптон-Корте, — там было, слишком много отвлекающих шумов.