Недосягаемая   ::   Картленд Барбара

Сейчас, восстанавливая в памяти прошлые события, Элизабет никак не могла вспомнить, кто это был, но этот неизвестный, кем бы он ни был, задал вопрос:

— А какое, по вашему мнению, мистер Маклауд, лучшее произведение у Рубенса?

И Ангус ответил:

— Моя любимая картина — «Дева и святые». Всякий раз, как оказываюсь в Антверпене, я хожу смотреть на нее.

Элизабет долго разглядывала открытку, затем неожиданно поняла замечание, которое услышала от Ангуса в картинной галерее, и это открытие очень взволновало ее. Несомненно, существовало небольшое сходство между ней и центральной фигурой картины — Мадонной: волосы ее были зачесаны точно так же, а в глазах, смотрящих из-под полуприкрытых век на Святого Младенца, Элизабет увидела то, что проскальзывало на ее собственных фотографиях. Да, было сходство, и Ангус, должно быть, увидел его. Не по этой ли причине его потянуло к ней? Не могла ли картина, вызывавшая в нем такой глубокий интерес, создать в его воображении образ идеальной женщины? Ей захотелось поговорить с ним об этом. Как это мучительно — догадываться о столь многом и знать столь мало! Но Ангус прислал ей открытку, и уже одного этого было довольно. Впрочем, и эта радость была способна больно ранить, потому что стоило только взглянуть в газету, как ей сразу напоминали о жестоких боях под Антверпеном. Она представляла, как Ангус воодушевляет людей вокруг себя, придавая бойцам смелость и уверенность одним своим присутствием и творя чудеса даже на поле боя. И посреди всего этого он помнил о ней!

Элизабет вновь взглянула на конверт. Что чувствовал Ангус, когда выводил ее имя? Прислав весточку, он почти нарушил собственный запрет, по которому они не должны были переписываться.