JК
Погребенная во льдах :: Питерс Эллис
Страница: 7 из 281Но жизнь не должна прерываться, и вера не должна прерываться, и хлебопашество не должно прерываться, бросая упрямый вызов судьбе. Времена года сменяются, несмотря на войну, и надо пахать, сеять и жать. А здесь, в аббатстве и церкви, — прежде всего вспашка, посев и жатва душ. Брат Кадфаэль не боялся за будущее человечества, как бы туго ни приходилось сейчас простым людям. Ребенок, который родится у Хью, будет новым поколением, новым началом и утверждением, весенним ростком в середине зимы.
В последний день ноября брат Гервард, субприор Вустерского бенедиктинского монастыря, появился в помещении капитула Шрусберийского аббатства Святых Петра и Павла, куда он прибыл накануне ночью и где его как дорогого гостя принимал в собственных покоях аббат Радульфус. Большинство братьев не знали о его приезде и поэтому гадали, что за персону их аббат с таким почетом ввел в зал, усадив по правую руку от себя. На сей раз, и брат Кадфаэль был осведомлен не больше других.
Аббат являлся полной противоположностью своего гостя. Радульфус был еще не стар, высокий, энергичный, с резкими аскетичными чертами лица, и за его внешним спокойствием ощущалась немалая сила. В случае необходимости он мог вспыхнуть, и тогда те, кто обжегся, благоразумно отступали, однако это пламя всегда находилось под контролем. Человек, который сопровождал аббата, был старик небольшого роста, худощавый, хрупкого телосложения, с тонзурой на седой голове. В нем ощущалась усталость, очевидно, после долгого путешествия.
В последний день ноября брат Гервард, субприор Вустерского бенедиктинского монастыря, появился в помещении капитула Шрусберийского аббатства Святых Петра и Павла, куда он прибыл накануне ночью и где его как дорогого гостя принимал в собственных покоях аббат Радульфус. Большинство братьев не знали о его приезде и поэтому гадали, что за персону их аббат с таким почетом ввел в зал, усадив по правую руку от себя. На сей раз, и брат Кадфаэль был осведомлен не больше других.
Аббат являлся полной противоположностью своего гостя. Радульфус был еще не стар, высокий, энергичный, с резкими аскетичными чертами лица, и за его внешним спокойствием ощущалась немалая сила. В случае необходимости он мог вспыхнуть, и тогда те, кто обжегся, благоразумно отступали, однако это пламя всегда находилось под контролем. Человек, который сопровождал аббата, был старик небольшого роста, худощавый, хрупкого телосложения, с тонзурой на седой голове. В нем ощущалась усталость, очевидно, после долгого путешествия.