JК
Невеста-наследница :: Коултер Кэтрин
Страница: 105 из 498В нем все было великолепно, даже ступни ног. Когда ей наконец удалось оторвать взгляд от его паха — что было нелегко, так как она была совершенно заворожена, — она с изумлением воззрилась на белую повязку на его правом бедре.
Ну конечно же, если бы дело было только в простуде, он не болел бы так долго! Она вспомнила, что вчера ночью он заметно хромал. Значит, он каким-то образом поранился.
Ее разбирали злость и тревога. Какая же она дура, что не догадалась о его ране! И он тоже хорош! Почему, черт возьми, он ничего ей не сказал?
Вот проклятие! Она вскочила на ноги и натянула на себя пеньюар.
— Ты гнусный тип, — прошипела она чуть слышно, но слова эти прозвучали все же достаточно явственно, чтобы разбудить его. — Я твоя жена, и ты обязан мне доверять!
— Ты мне еще не жена и вообще объясни: чем ты недовольна?
Его подбородок и щеки были покрыты черной щетиной, волосы растрепались, но глаза были ясными и такими невероятно синими, что Синджен на мгновение забыла, что хотела ему сказать, и удовольствовалась безмолвным любованием.
Колин вдруг осознал, что лежит перед ней голый, и невозмутимо сказал:
— Будь добра, Джоан, укрой меня одеялом.
— Не укрою, пока ты не расскажешь, что с тобой произошло. Что под этой повязкой?
— Я был так сильно болен, оттого что меня пырнули ножом, а я, как последний идиот, не обратился к врачу.
Ну конечно же, если бы дело было только в простуде, он не болел бы так долго! Она вспомнила, что вчера ночью он заметно хромал. Значит, он каким-то образом поранился.
Ее разбирали злость и тревога. Какая же она дура, что не догадалась о его ране! И он тоже хорош! Почему, черт возьми, он ничего ей не сказал?
Вот проклятие! Она вскочила на ноги и натянула на себя пеньюар.
— Ты гнусный тип, — прошипела она чуть слышно, но слова эти прозвучали все же достаточно явственно, чтобы разбудить его. — Я твоя жена, и ты обязан мне доверять!
— Ты мне еще не жена и вообще объясни: чем ты недовольна?
Его подбородок и щеки были покрыты черной щетиной, волосы растрепались, но глаза были ясными и такими невероятно синими, что Синджен на мгновение забыла, что хотела ему сказать, и удовольствовалась безмолвным любованием.
Колин вдруг осознал, что лежит перед ней голый, и невозмутимо сказал:
— Будь добра, Джоан, укрой меня одеялом.
— Не укрою, пока ты не расскажешь, что с тобой произошло. Что под этой повязкой?
— Я был так сильно болен, оттого что меня пырнули ножом, а я, как последний идиот, не обратился к врачу.